Лев Пучков - Спецы - лучшая проза о борьбе с наркомафией

Из шести эпизодов убил двоих, обоих намеренно, и уже не на ППС, а когда опером работал.

Предпоследний эпизод. Чуть более года назад.

Иду по делам мимо школы. Смотрю, парень в пальто ведет девчонку лет семи-восьми за руку.

Июнь, а он в пальто. Нестрижен, волосы засалены донельзя, грязный весь, неухоженный. Вывод? Точно, он самый.

Я этих наркоманов терпеть не могу, особенно после смерти Димы Бурцева. Это предатели Родины. Они дезертировали с поля битвы еще до начала сражения. Родина в полной ж…, каждые рабочие руки и светлая голова на счету, надо бы встать единым фронтом, противопоставить свою жизнеспособность и сплоченность засилью непьющих иноверцев… Так нет же – полстраны бухает, полстраны – ширяется. Нормально. Такими темпами мы все скоро будем просыпаться под крики муэдзина, купола наших храмов перекрасят в зеленый цвет и вместо крестов над ними будут полумесяцы.

Короче, будь моя воля, валил бы всех этих предателей Родины на месте, где бы только встретил. Отличить их от нормальных людей – раз плюнуть, так что с идентификацией проблем бы не было.

Однако не в этом дело. Мне не понравилось, как он обращался с девчонкой. Он ее не просто вел, а буквально тащил за руку. Это было несколько мгновений, шаг, другой, третий – и все, они скрылись в переулке. Пройди я мимо десятью секундами позже, кто его знает, что бы там получилось…

Может, показалось? Решил на всякий случай проверить.

Бросился в переулок, смотрю – точно, тащит. Девчонка упирается, бубнит что-то. Странно, что не визжит, – может, знает его?

– А ну стой!

Парень обернулся – глаза навыкате, кажется, сейчас из орбит выскочат, челюсти крепко стиснуты, красный, весь дрожит от возбуждения, часто дышит. Знакомая картина. «Навинтил», удод, с избытком щелочи, все равно что конского возбудителя хапнул. Ему сейчас без разницы – кого, лишь бы побыстрее.

Короче, на мой окрик он отреагировал неадекватно: вместо того чтобы пуститься наутек, выхватил из кармана скальпель, прижал девчонку к себе и приставил лезвие к ее горлу.

– Пшшел вон отсюда! Пшел, а то я ее кончу!

А я уже на «автопилоте», без раздумий вытащил «ствол» и прицелился.

– А ну брось скальпель, отпусти ребенка. Бегом, я сказал!

– Пошел вон!!! – Он аж взвизгнул от ярости. – Бросай «ствол», а то щас кончу ее!!!

В этот момент у девчушки потекла кровь – на лезвие нажал, сволочь, сильно…

Я рядом, семь-восемь шагов, от его дурной нестриженой башки до головы ребенка – полкорпуса, он, скотина, даже присесть не догадался, «винт» все мозги выбил.

В общем, не буду рассусоливать – шлепнул я его. В тот самый момент, как у девчонки кровь потекла, как будто мне кто-то отмашку дал: ВАЛИ!!!

«Бах» – и готов.

Точно в лоб.

Одним ублюдком меньше…

Отписывался я долго. Комиссия, расследовавшая этот инцидент, сочла, что я поторопился. Не использовал в полной мере все возможности для мирного разрешения ситуации. Спасибо, родители девчонки и вся местная педагогическая общественность встали за меня горой. Под эту шумиху, кстати, прикрыли три «винтоварни», аккурат напротив школы, и уволили участкового, который «крыл» все это безобразие.

Последний эпизод. Совсем недавно, девятого мая сего года, в День нашей Великой Победы.

У нас на майские праздники всегда «усиление». С первого и по девятое весь оперсостав сутками напролет пашет на ниве общественной безопасности. То есть занимается профилактической работой по предотвращению терактов. В последнее время у нас развелась куча всякой сволочи, охочей до этого дела, вот и приходится по праздникам заниматься работой ФСБ. Мало того, что надо пешочком, ножками, периодически обходить нарезанную тебе «делянку» (проверять подвалы, чердаки, бойлерные, трансформаторные будки и так далее), так еще нужно перетрещать со всем «контингентом» – нет ли каких «левых» движений в нашем районе, все ли путем…

В общем, три дня подряд спал урывками, по три-четыре часа, сутками на ногах. Я не оправдываюсь, просто хочу сказать, что не следует ждать от человека в таком состоянии особой взвешенности и толерантности.

Едем с коллегой по делам на моей раздолбанной «шохе». Время – три часа пополудни, парады и торжественные речи отгремели, публика хаотично бродит, повсеместно пахнет шашлыком, хриплые репродукторы транслируют ностальгические песни военных лет. Празднично.

Смотрю, сосед мой, дядя Ваня, фронтовик-орденоносец, куда-то целенаправленно ковыляет со своим костылем. Нетвердо этак ковыляет, покачивается – пьяненький уже.