Лев Пучков - Триумфатор

Правильно – бойтесь меня. И не важно, что мне не тягаться с вами в силе и сноровке и каждый из вас задавит меня за пять секунд. Я – истребитель воров, и баста.

Глупость, конечно, но под конец жизни начинаешь испытывать от этой натянутой и незаслуженной харизматичности какое-то нездоровое наслаждение.

– Спасибо.

– Не за что, – буркнул Прохор и кивнул водиле: – Поехали…

По дороге вор позвонил моему конвою, занимавшемуся оперативной «ментовской» работой, и потребовал доложить о результатах.

С момента отправки «опергруппы» не прошло и получаса, так что вопрос насчет результатов можно было рассматривать как откровенный глум. Получив вполне ожидаемый ответ, руководитель «оперативного штаба» незамедлительно выдал:

– Да при чем здесь время? Вам хоть сутки дай, толку все равно не будет. У вас еще пять минут. Если не найдете – сворачивайтесь и езжайте к Дмитровскому мосту. Подстрахуете на всякий случай.

У меня тут же возникло острое желание уточнить, что это может быть за случай, который требует подстраховки. Сами понимаете: недомолвки, недоверие и разногласия в стане врагов – это подарок, от которого не стоит отказываться в любой ситуации. А уж в моей – тем более. Я уже начал было лихорадочно подбирать слова, чтобы покорректнее сформулировать вопрос, но Прохор, не покладая трубы, позвонил еще кому-то и, даже не удосужившись поздороваться, сообщил:

– Буду минут через пятнадцать. Вы где?.. Ну, вы даете! Ну и что – пробка! Летайте на вертолете, вы богатые… Понял… Ага, понял… Не, я понял – ты не переживай. Но все равно, поторопитесь, я там до полуночи ждать не буду. Кому, в натуре, это больше надо – вам или мне?.. Хорошо, я немного подожду. Давай поспешайте…

Я понял, с кем он говорил, и желание что-то уточнять мгновенно пропало. Какой смысл? Будь здесь сейчас хоть целая банда дипломированных психологов с мировым именем, им не удалось бы убедить Прохора не отдавать меня грузинам. Ну так и не стоит метаться: лучше попробовать расслабиться, отдохнуть и собраться с силами. Очень скоро они мне понадобятся…

Минут через пятнадцать впереди показалось Дмитровское шоссе и мост через небольшую речушку. Не доехав до шоссе метров сто пятьдесят, мы с нарушением правил встали на левой обочине проселка, левым же бортом к заросшему густой травой берегу.

Тихо. Мрачно. Безлюдно… Справа – лес, слева, далеко за речкой, просматриваются очертания многоэтажек, окна которых семафорят мне пожарными сполохами заката: «А тебя, уе… ще, отвезут на кладбище! И устроят стрельбище, на грузинском капище…»

Тьфу ты, всякая фигня в голову лезет! Хотя насчет капища – это вовсе не от фонаря. Наши катались к могиле Зураба – по делам (сам я не ездил, как-то все недосуг), подивились: вместо привычного креста или плиты – его статуя в два человечьих роста, и скульптурная группа из троих близких «пацанов», которых ему ненадолго посчастливилось пережить. И вроде бы даже все это безобразие ваял его именитый тезка.

А многоэтажки, судя по всему, – это славный град Дмитров…

Хорошее место выбрал вор. От шоссе далеко, даже если удастся рвануть – пока добежишь, пять раз решето сделают. Единственный вариант с элементом неожиданности – слабенький такой, игрушечный, – если во время передачи кто-то вдруг поедет по проселку в сторону моста. Шумнуть, привлечь внимание, что там еще можно сделать? В общем-то, вполне очевидно, что ничего толкового сделать нельзя: если меня родная милиция бросила на произвол судьбы, что уж говорить о простых гражданах… Ну так хоть попытаться напоследок что-то предпринять, подергаться маленько.

Видимо, вот это и имел в виду вор, когда передавал распоряжение моему конвою насчет подстрахуйства. Больше тут страховаться не от чего: смешно даже предполагать, что грузины попробуют как-то обнести такую персону, как Прохор, да еще в таком принципиальном для них деле.

Прохор скомандовал:

– Сидеть…

…И вышел вон, оставив дверь открытой.

Мы сидели, как и было сказано, а он разгуливал по обочине перед машиной и делал вид, что любуется пейзажем.

Пейзаж тут был – оторви да брось. Камыш, ряска, обрывки пакетов и целая флотилия пластиковых бутылок из-под дряннейшего пива. Поэтому я и сделал вывод: товарищ просто не хочет со мной общаться.

Вот ведь как интересно получается! Злодей, душегуб, всю жизнь работает мерзавцем и мерзавцами же рулит – а поди ж ты, совестно ему. Человека на смерть отдает. Пусть маленького, плохонького, мусор, по их понятиям, – а все равно, неудобно.