Виталий Гладкий - Наперегонки со смертью

Отобрав себе необходимое, я закрыл тайник, приладил с помощью клейкой ленты вырезанный кусок обоев, вернул шкаф на прежнее место и кое-как запихнул внутрь этого монстра его содержимое. Теперь я был готов к последней фазе очень важного мероприятия, в котором мое участие считалось само собой разумеющимся. Оставался один маленький, но важный штришок – для полноты картины.

Я включил мобильный телефон и совершенно безбоязненно набрал нужный мне номер: засечь мою говорилку было достаточно проблематично, если не сказать – невозможно.

– Алло, дядя? Это племянник.

– Ты где? – Голос Дубова показался мне чересчур тихим и усталым.

– В командировке.

– Когда приезжаешь?

– Трудно сказать. Много работы…

– У нас тут тоже… хватает… Тебе что-то нужно?

– А то, что я просил перед тем, как ехать на вокзал.

– Помню… – Мне показалось, что Дубов заколебался. – Как же…

– Так вы скажите и я побежал. Извините, дел невпроворот.

– Ты у нас человек работящий… – В голосе бывшего пахана звучала неприкрытая злая ирония. – Это мы знаем. Ладно, слушай…

Впрямую, кто хозяин "опеля, говорить было нельзя – вдруг, все-таки, наш разговор зафиксируют и примут немедленные контрмеры. Потому мы договорились, что Дубов на всякий случай зашифрует эти данные в процессе разговора. Теперь он плел разную чепуху, а те слова, перед и после которых бывший пахан делал небольшую паузу (как будто обдумывал, что сказать дальше), я записывал на клочке бумажки. После сложения начальных букв этих слов я наконец получил долгожданную фамилию. Получил – и злобно оскалил зубы. Все, круг замкнулся. Моя версия, благодаря которой именно меня запроторили на целый год в эти палестины и которая полностью дозрела в голове, пока я пробирался через болото, имеет полное право на жизнь. Дело оставалось за малым – войти с нужным объектом в контакт. И чем скорее, тем лучше. А затем потолковать по душам.

Ну что же, клиент, теперь потанцуем…

– Передавайте привет близким родственникам, – попрощался я с Дубовым.

– Спасибо. И они желают тебе всего наилучшего. Просили низко кланяться. Особенно твой крестник. Кстати, он попал в больницу. Вместе с другом. Травма на производстве…

– Пусть бросит свою работу. Она очень вредная. В следующий раз может быть совсем худо. Так ему и скажите.

– Ладно, будь здоров. В гости по приезду не приглашаю, потому что меня не будет дома – хочу взять путевку в санаторий.

Понятно. Бондарь и компания наезжают на Дубова (не думаю, что с большим успехом), и впрямь считая меня родственником бывшего пахана. А сам Петр Никанорович хочет держаться от Геннадия Чернова и его проблем подальше. Похоже, ему действительно здорово припекло…

Я вышел на свою самую главную и, надеюсь, последнюю охоту ровно в десять часов вечера. О, волки, мы одной крови – вы и я!

Гараж оказался неподалеку. Автокооператив охраняли два здоровенных пса неизвестной породы и один сторож, тоже в полной неизвестности как его зовут, где он находится, когда и по какому случаю ему посчастливилось наклюкаться до состояния полного не стояния. Наверное, он доверял своим четвероногим помощникам больше, чем самому себе, потому что искать нужный гараж я отправился в их сопровождении, прихватив на всякий случай длинный дрын. Так я и ходил по кооперативу под конвоем уродливых и злобных зверюг, держа в руках палку словно пропуск и с мандражем на душе – кто знает, что взбредет в их собачьи головы? И только когда я завел мотор почти нового "БМВ" и выехал из бокса, псы дружно развернулись и с добродушным лаем, видимо, служившим сигналом отбоя тревоги, убежали к воротам – там находилась сторожка.

Машина работала как часы. Бак был заправлен по горловину, приборы показывали, что все в полном порядке, и мне оставалось лишь одно – нажимать на педаль газа. И иногда на тормоза.

Я был собран до предела. Наконец должно проясниться то, что было скрыто под пеленой густого тумана из лжи, предательства, убийств и корысти. Я мог быть доволен – моя версия оказалась самой продуктивной. Но как же я долго блуждал в потемках!

Внешне дом был так себе. Его строили в начале пятидесятых для партийных товарищей высокого ранга. В те времена такие сверхпрестижные коттеджи, притом в самом центре города, конечно, впечатляли. Тем более, что комнаты в них были спроектированы в двух уровнях, а также имелась большая веранда по всей ширине дома и мансарда с башенкой.