Юрий Шубин - Враг государства

– Бли-ин! – выругался он и погасил фонарь. – Не успели дойти!

Стрелок вытащил пистолет, остановился, замер. Железо оттягивало руку.

– Будем тут гадов мочить! – шепнул он.

Но в трубе с гладкими стенками и скользким дном не спрячешься. Покрытые отвратительной слизью, стены дышали могильным холодом, а темные тени чеченцев приближались, как привидения.

– Может, назад? – тихо предложил Бродяга. Из распахнутой куртки выпирал немалый для его возраста мамон – живот то есть!

– Засекут и в спину вмажут! – шепнул Стрелок, но сориентировался быстрее напарника. – Ложимся!

– Куда? В воду, что ли?! – засомневался Бродяга. Но ненадолго – чеченцы совсем близко, – их голоса заполняли пространство, острыми иглами втыкаясь в уши.

Взглянув на подельника, без понтов упавшего в скользкую жижу, Бродяга хихикнул и брезгливо лег рядом. Сразу же стало холодно – ледяная вода затекла в сапоги, смочила брюки, обдала холодом живот. В нос ударил запах болотины.

С бодуна неплохо освежает!

Аслан замедлил движение. Впереди что-то послышалось. Звуки непонятные. Чеченец поднял фонарь и провел лучом вдоль трубы. Метрах в тридцати свет уперся в темную горку – там что-то лежало.

– Чего это? – спросил Нияз. Фонари вопросительно уставились на препятствие.

Аслан не успел ответить, потому что в следующее мгновение темная горка шевельнулась. Антрацитовая темнота разверзлась и громыхнула с пламенем. По барабанным перепонкам со всей дури вклеили резкие звуки выстрелов.

Братки открыли огонь из положения «лежа». Пули отправились на свет, как рой диких пчел на цветочную пыльцу. Вкрадчивый шелест воды утонул в оглушительной стрельбе. В руках Нияза от пули взорвался и погас фонарь. Обломки упали в воду. Чеченец не услышал предназначенного ему кусочка металла. Говорят – «свою» пулю никогда не слышно. Только почувствовал удар и резкую боль в ноге. Боевик громко выругался. Нога подогнулась и безвольно расслабилась. Нияз увидел, как труба перевернулась, а вода поднялась до самого лица.

Он повалился.

Чеченцы не поняли, кто в них стреляет, но выхватили оружие. Аслан погасил фонарь и ответил огнем. На время забыл о боли и Нияз. Не отвлекаясь на ранение, боевик схватил пистолет, сдвинул затвор. Металлический лязг заряженного оружия был коротким. Оно начало стрелять. Ствол нервно подпрыгивал в руке, а кровь вытекала из раны…

Бродяга бил наугад. Он остервенело давил на спуск, перемежая выстрелы с отборным матом.

– За пацанов! – орал Бродяга.

Хлоп!

– На, волчары!!!

Бабах!

– За ресторан! – припомнил браток и нажал на спуск. «Баба-ах-х-х! – подхватило и понесло эхо.

– Поняли-и?!!! – орал Бродяга, отсылая пули вслед за словами.

То же самое делал и Стрелок. Точно так же – стреляя и матерясь – он пятился, но ноги уперлись в бетонный нарост на стыке труб. Движение задним ходом остановилось.

Готовя капкан на чеченцев, братки сами оказались в западне, а беспорядочная стрельба стала естественным откликом их организмов на бушующий страх.

Плохая стрельба выдала непрофессионалов, и Аслан догадался, что перед ним не ФСБ и не милиция, а простые уголовники.

Для него это имело значение.

Вода волновалась, взрываясь фонтанами. У самого лица что-то лопнуло. Расплющенный металл булькнул в воду. Пронзительно звенели об арматуру рикошеты, разбегаясь эхом. Крошился выбитый цемент…

Пистолет Стрелка цокнул и не откликнулся на следующее нажатие крючка. Чертыхаясь, братан повернулся на бок и полез за новой обоймой. Рука судорожно шарила в мокром кармане. Джинса сопротивлялась, а магазин зацепился – никак не удавалось вытащить. Запах нитропороха щекотал нос… а времени уже не оставалось.

Удар в правое плечо был сильным и внезапным. Стрелок подумал, что его задел упавший сверху камень. Секунду спустя он понял, что ранен. Теплые струйки крови текли по руке, смываясь холодной водой. Рука раззуделась, словно ее сверлили бормашиной, и одеревенела. Выроненный «макаров» стукнулся о бетон.

И… новый ошеломляющий удар!

Второй удар болезненной иглой пронзил тело насквозь. Сердце оторвалось и упало вниз.

Третья пуля пробила Стрелку грудь. Дыхание сбилось и застопорилось. Вспышки выстрелов исчезли вместе с вонючей трубой и чеченцами. Стрелок уронил голову и упал в воду. Страх сменился вечным покоем.

– Ты чо, братан? – безумно закричал Бродяга. – Ты чего, в натуре, разлегся, братуха!

Вспышки прекратились – чеченцы перезаряжали оружие. Раздались чавкающие шаги. Бродяга решил, что враги испугались и повернули назад.