Иван Стрельцов - Пикирующий глиссер

– К боссу, – убрал улыбку Валерий, – проблемы возникли.

– Завтра будешь со своим боссом общаться, сегодня он в астрале, – отрезал начальник банковской службы безопасности. Приблизившись, он разглядел за тонированными стеклами спутников Лацюка. – А это кто с тобой?

– Говорю же, проблемы, – бешено сверкнул глазами Лоцман, направляя на Калашникова увенчанный черным глушителем «ТТ». – Твои проблемы…

Пуф-ф – едва слышно дернулся пистолет, и в центре лба Афанасия вспыхнула черная точка, из которой маленьким фонтанчиком брызнула кровь.

Охранник, увидев, как его начальник падает, попытался направить на машину ствол своего ружья…

Пуф-ф, пуф-ф – дважды плюнул смертельными пулями пистолет, на груди охранника будто расцвели алые гвоздики.

– Живо в караулку, там еще двое, – резко приказал Валерий. Через несколько секунд из вольера раздался жуткий вой доберманов, но тут же оборвался…

«Великолепную тройку» они обнаружили в бане, в небольшом деревянном срубе на берегу озера.

Внутри на лавке, выставив огромный глобусообразный живот, заливисто храпел начальник ГОВД, а за столом, уставленным бутылками с темным баварским пивом и блюдом с дорогим рыбным ассорти, сидели изрядно поддатые банкир и городской прокурор.

– Что такое? – Гельтман поднял воспаленные глаза на вошедшего в сопровождении двух чеченцев Лацюка.

– Юрий Львович, вы должны срочно проехать с нами, – опустив церемонию приветствия, произнес вставший у стола Валерий.

– Чего?! – диким медведем заревел Барин, считая себя здесь самым главным. – Да ты, майор, совсем охренел!!! Да я тебя…

Договорить он не успел, Лоцман вскинул руку с зажатым пистолетом, упер глушитель прокурору в переносицу и нажал на спусковой крючок. Выстрел в упор отшвырнул грузное тело на метр.

Лацюк слишком давно мечтал о том дне, когда сможет так поступить со своим «благодетелем». И этот день настал.

– Господин Гельтман, вы поняли, что мы не шутим? Собирайтесь, живо.

Двухдневный хмель мгновенно улетучился, и банкир принялся дрожащими руками натягивать на себя одежду, путаясь в штанинах и задом наперед надев батник.

– Этого тоже кончить? – указывая стволом своего «макарова» на тушу начальника ГОВД, спросил Салман.

– Не стоит, – хищно оскалился Лацюк, – когда гражданин полковник придет в себя, его будет ждать множество сюрпризов. Как будто уже Новый год…

Семен Дудиков, плавно надавив на педаль тормоза, прижал мощный «Мицубиси-Паджеро» к бордюру.

– Твой выход, Кела, – сказал Олег Серафимов, повернувшись к сидящему позади Норкину. Тот лишь молча кивнул, потом указал на большую дорожную сумку и сказал:

– Смотрите, чтобы черные сюда нос не сунули, а то мало всем не покажется.

– Не боись, Янки, за твоим скарбом присмотрим.

– Тогда удачи, пацаны.

– И у тебя чтобы рука не дрогнула, Соколиный Глаз.

Выбравшись из внедорожника, Норкин быстрым шагом уверенного в себе человека направился в сторону серой от старости пятиэтажной «хрущобы».

Матерчатая кепка, низко надвинутая на глаза, очки в старомодной оправе и болоньевый плащ «прощай, молодость» делали его неприметным даже в безлюдном дворе. Таким неприхотливым ходам перевоплощения Николай научился, общаясь с оперативниками и топтунами, про себя считая, что знания дорого стоят и ничего не весят. А потому век живи и век учись.

Войдя в подъезд, он, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, поднялся на последний этаж. Здесь стояла металлическая лестница, ведущая на чердак. На крышке люка поблескивал смазкой новенький навесной замок. Его навесил сам Николай, оберегая свой тайник от любопытных взглядов посторонних. Выудив из кармана плаща ключ, омоновец открыл замок, потом поднял крышку люка.

Оказавшись в темном пространстве чердака, Николай опустил крышку и придавил ее тяжелым обрезком трубы. Тайник в куче мусора был не тронут. Разбросав тряпье, какие-то кипы бумаги и прочий хлам, Норкин достал брезентовый чехол для удочек и старый потертый туристический рюкзак. С этим добром он выбрался на крышу – ровную площадку, залитую битумом.

Он осторожно приблизился к краю крыши, где кое-где местами торчали, как гнилые зубы, ржавые обломки металлических стоек ограждения. Отсюда сквозь строй голых тополей открывался отличный вид на фасад квадратного трехэтажного мрачного особняка.

Развязав рюкзак, Норкин вытащил наружу поролоновый коврик, расстелил, потом достал большой кусок черного полотна и несколько металлических деталей, сконструированных из старых лыжных палок. Несколько несложных движений, и получилась устойчивая конструкция в виде растянутой буквы П. Установив эту конструкцию в торце коврика, Николай улегся сверху и набросил на себя черный лоскут материи, мгновенно слившись с битумным фоном крыши.