Сергей Соболев - Охота на волков

Мокрушин сделал поворот на сто восемьдесят. И увидел примерно ту же картинку. С той лишь разницей, что с этой стороны плац граничил с небольшим сквериком. Клумба, низкорослый кустарник, два десятка деревьев. Лишенные листвы, они не могут сейчас закрыть обзор потенциальным зрителям.

Конечно, если здесь появятся высокие гости, за всеми этими зданиями будут приглядывать те, кому положено. В том числе и снайперы. Но Рейндж-то знает, что все это – фуфу. Потому что ежели здесь каким-то образом нарисуется пара-тройка приличных стрелков, таких, к примеру, как Бегляев, с опытом чеченской войны, то мало никому не покажется.

– Полковник, следует в темпе проверить высотные дома. – Мокрушин показал рукой направление. – Надеюсь, ваши сотрудники нацелены на эту задачу?

Сотрудник ФСО, который в молодости прошел выучку в знаменитой «девятке», нахмурившись взглянул на Мокрушина. Он уже успел доложить по инстанции, что «поляна зачищена». Надо же, какой неприятный тип! Тупой служака, да еще, кажется, не шибко умный. Даже не знает, что знаменитый марш называется «Прощание славянки». При чем здесь, спрашивается, какой-то «славянин»?

– Ситуация под контролем, – сказал полковник. – Участковые и привлеченные к охране сотрудники милиции проверили все дома в округе. Наши сотрудники, сами видите, тоже не дремлют…

Рейндж покачал головой. Как и у других сотрудников охраны, коллег этого недовольного чем-то полковника, в ушной раковине Рейнджа был закреплен миниатюрный динамик, соединенный витым шнуром с портативной рацией. Она была настроена на ту же волну, что и рация полковника, так что Мокрушин слышал переговоры, которые велись в УКВ-диапазоне. Но помимо «дежурной» волны, его рация дополнительно сканировала еще две частоты. На одной из них работали сотрудники Мокрушина, и когда в эфире звучало какое-либо сообщение, рация мгновенно перестраивалась именно на эту частоту. А на другой волне он мог работать с группой «Мерлон», с тем же Шуваловым, к примеру. Еще одна рация, гораздо более мощная, была оборудована в «волжанке», которую они с Белькевичем оставили у КПП.

Мокрушин посмотрел на небо. Эх, хорошо бы сейчас пошел густой плотный снег! Да еще ветерок чтоб задул как следует! Но нет, погода стоит пригожая, ясно, маловетрено…

А чего он, собственно, дергается? Да хрен разберешь… Просто «верхнее» чутье подсказывает: что-то делается неправильно, что-то не так. Может, он и впрямь стал психом? Может, после очередной командировки крыша съехала? В том же Грозном любая «коробка» казалась ему подозрительной. Что ни дом в Джохаре, так в нем или масхадовская «тройка» засела, или в одиночку тихарится бородатый чувак с гранатометом, а то и «сука» через оптику винтаря выцеливает из укрытия очередную жертву.

Взять, к примеру, его недавнюю выходку, когда он вдруг понес отсебятину в микрофон… А ведь решение поступить именно так пришло к нему спонтанно. Не раз уже случалось, что в сложных ситуациях порой можешь такое отчебучить, что сам потом диву даешься. Как-то они говорили на эту тему с Кондором. «Доверься своему чутью, Рейндж, – сказал ему тогда приятель. – Кто-то, бог или черт, не знаю точно, кто именно, даст тебе верную наводку. Все окружающие могут числить тебя дебилом или кем угодно. А ты плюнь, поступай так, как считаешь нужным в конкретной ситуации…»

За час до начала «митинга» в расположении бригады появился Шувалов. Он прибыл вместе с двумя довольно высокопоставленными сотрудниками ФСО. А к этим двоим немедленно присоединился какой-то крепкий мужичок в камуфляже.

Кто из них кем командует, Мокрушин по причине дефицита времени разбираться не стал – просто попросил начальника «на пару слов».

Шувалов, выслушав доклад, бросил на него задумчивый взгляд.

– Я так понял, Рейндж, что, кроме ничем не подкрепленных подозрений и домыслов, у нас ничего нет… Сорвать мероприятие? А какие для этого есть основания?

– Мне не нравится, что часть функций по охране взяли на себя менты. Я просил, чтобы «поляну» проверили в радиусе до восьмисот метров, но сделано это не было, а у самого людей маловато.

Шувалов кивнул и последовал за Рейнджем к группе сотрудников ФСО. Тот из них, что был в камуфляже, оказался командиром «девятки», секретного подразделения ФСО. Названа его команда так не то в память о некогда существовавшем Девятом управлении КГБ СССР, осуществлявшем охрану высших должностных лиц и важных объектов, не то в связи с почтовым индексом «Кремль-9» – именно по такому адресу и отправляются письма в ФСО.