Иван Стрельцов - Ювелирная операция

Пройти минное поле для разведчиков оказалось плевым делом. Мины направленного действия МОН-50 были установлены без сейсмодатчиков, реагирующих на движение человека. А поставлены как обычные растяжки, которые обезвредить – дело нескольких секунд.

Преодолев минное поле, морские пехотинцы выбрались на исходный рубеж. Находясь на краю плато, они могли уже без оптики наблюдать за лагерем моджахедов.

Откупорив пещеру, боевики по трое, а то и по четверо спускали ящики вниз и грузили их в «КамАЗы».

«Килограммов по сто в каждом будет, – глядя на напряженные лица чеченцев, догадался Звягин. – Очень хорошо. Сильно устанут, когда наконец погрузят все двадцать тонн. Вот тогда мы ими и займемся».

Лежащий рядом Шляхтич тронул Александра за плечо и глазами указал наверх. Слева от черного зева пещеры на небольшой площадке моджахеды соорудили еще одну пулеметную точку, которая своим огнем перекрывала все плато.

Звягин понимающе кивнул, потом включил рацию и тихо произнес:

– Геркулеса вызывает Зять.

– Слушает Геркулес, – тут же отозвался снайпер и доложил: – Нахожусь на позиции, готов к работе.

– Это хорошо. Пулеметное гнездо на десять часов от пещеры видишь?

– Наблюдаю, – спустя секунду подтвердил снайпер.

– Твоя цель. Уничтожишь по моей команде.

– Понял, сделаю, – теперь голос Станислава Овсянникова звучал деловито-озабоченно. И, как догадался старший лейтенант, стрелок, еще общаясь с ним по рации, уже пытался выставить необходимые упреждения на оптическом прицеле.

– Жди сигнала, – напоследок сказал Звягин, вновь принимаясь за наблюдение. К этому времени первую машину загрузили.

Двадцатикилограммовые золотые слитки лежали в пластиковых пазах. На лицевой стороне отчетливо виднелись клейма – двухглавый орел с императорской короной. Под гербом «Национальный Банк России» были выбиты цифры 9999. Четыре девятки, золото наивысшей пробы без малейшей доли примеси.

Аслан Баулин сидел на разогретом солнцем камне и уже несколько часов неотрывно смотрел на слитки. Это был первый ящик, который достали из пещеры. Мысли молодого вайнаха были тяжелы и медленны, как расплавленный чугун. Драгоценный металл буквально загипнотизировал его. Только сейчас Аслан по-настоящему понял, какую силу несет в себе золото.

Оторвавшись от созерцания блестящего содержимого ящика, он перевел взгляд на переносивших золото боевиков. Раздетые по пояс мужчины аккуратно переносили тяжелую ношу, покрытые потом мускулистые тела блестели на солнце.

«Двести ящиков чистейшего золота, – про себя продолжал размышлять Баулин. – Такое богатство не у всякого аравийского шейха есть». Он на одно мгновение позволил себе помечать, как можно было бы устроиться, став единственным обладателем этого сокровища. Но дальше дорогого автомобиля, роскошного костюма от мировых кутюрье, в котором под блики множества фотоаппаратов он входит в здание Европарламента как глава «незалежной Ичкерии», его мечты не заходили. Сознание молодого чеченца было отравлено политикой, и другой жизни для себя он не видел.

Прикусив нижнюю губу, Аслан с ненавистью посмотрел на стоящих в стороне и о чем-то оживленно переговаривающихся Джабраила Мамаева и Мусу Калаева.

«Старые козлы, давно им уже пора на шкуродерню, а они все еще пытаются изображать из себя руководителей повстанческого движения», – злость буквально захлестывала Баулина. Будь у него побольше бойцов, а не два десятка из общей полсотни, Аслан не задумываясь отдал бы приказ повесить этих двоих. Впрочем, если бы не категоричные наставления Руслана Курбаева, который не только передал золотой запас Ичкерии, но и в целом руководит всей операцией и от него зависит возможность возвращения в Европу, малочисленность отряда не остановила бы амбициозного молодого чеченца.

«Ничего, поквитаюсь с ними позже», – скрипнул зубами Баулин. Договоренность, которую достигли на переговорах лидеры старой и молодой формаций сепаратистского движения, предусматривала – сперва золотой запас доставляют в Брюссель, потом формируют правительство в изгнании и уже тогда начинают делить портфели. А пока все они единое целое.

На самом деле втайне от Курбаева Аслан Баулин договорился с Махмудом Армашевым, на которого возлагалась обязанность доставки в Нарчик летных экипажей, во время захвата аэропорта ликвидировать обоих «стариков», а их трупы подбросить в один из самолетов-смертников. Потом, уже в Европе, через журналистов запустить «легенду» о славных шахидах, решивших возглавить воздушную атаку на Москву. Покойные станут национальными героями, и этот газетный трюк предотвратит дальнейший раскол.