Андрей Негривода - Разведывательно-диверсионная группа. «Бандера»

Общий облик гюрзы, с толстым и кургузым туловищем, как будто свидетельствует о ее медлительности и неуклюжести. На самом же деле гюрза очень подвижная и резкая змея! Она весьма ловко лазает по ветвям, а на земле способна к быстрым и неожиданным движениям. При появлении опасности она быстро уползает в укрытие. Если же ей преградить дорогу, то гюрза издает громкое угрожающее шипение и делает резкий бросок всем телом в сторону врага. У крупных змей эти броски могут быть на всю длину тела(!), в отличие, например, от кобры, которая может сделать бросок только на одну треть своего тела... Броски эти у гюрзы могут быть настолько угрожающими для жизни, что змеелов, например, вынужден отпрыгивать назад, чтобы избежать укуса. Нередко приходится исполнить ряд таких прыжков вокруг змеи, прежде чем удастся остановить ее орудием лова.

Тело гюрзы необычайно мощно и мускулисто, поэтому удержать в руке крупный экземпляр совсем непросто. Резким и сильным движением туловища гюрза пытается высвободить голову, и, чтобы избежать этого, ловец вынужден удерживать тело змеи второй рукой, зажать его под мышкой или между коленями. Челюсти гюрзы очень подвижны, она выворачивает голову, пытаясь достать ядовитыми зубами до руки, которая держит ее за шею. При этом иногда гюрзе удается вонзить зубы в руку ловца, предварительно пронзив свою нижнюю челюсть!!!

Укус гюрзы оказывает очень сильное воздействие на организм человека, поскольку при укусе змея вводит около 50 миллиграммов яда, который по токсичности уступает только яду кобры, из змей нашей фауны. Яд гюрзы содержит ферменты, разрушающие эритроциты и стенки кровеносных сосудов и вызывающие свертывание крови. Поэтому после укуса возникают многочисленные внутренние и подкожные кровоизлияния, сильнейший отек в области укуса, тромбозы сосудов. Все это сопровождается резкой болью в укушенной конечности, головокружением, рвотой. Если не приняты меры к первой помощи, то может наступить обморочное состояние и даже смерть. Однако при условии своевременного и квалифицированного лечения, с применением противоядной сыворотки, смертельных исходов при укусе гюрзы можно избежать...

...Беда заключалась только лишь в том, что в их ИПП не было противозмеиной сыворотки...

И можно было бы уступить и отступить, но... Было уже поздно!

Эта змейка, которая, видимо, грелась здесь на раскаленных камнях целый день, была голодна, очень агрессивна, потому что весна, и уже сделала в сторону разведчиков первый бросок на длину своего тела, а в теле этом, как показалось Бандере, было не меньше двух метров!.. Наверное, и у гюрз тоже иногда рождаются свои здоровяки «Бандеры», и они скорее всего тоже становятся воинами-спецназовцами...

Змея не допрыгнула до Сашки метра три, тут же свернулась в кольца, поползла в сторону, словно давая понять нежданным пришельцам, что она уползает восвояси, и... Опять атаковала!.. Это присуще только гюрзе, и больше ни одной змее в мире! Она почти всегда старается атаковать свою жертву сбоку, с фланга, на грани бокового зрения, когда даже тренированный глаз змеелова может пропустить момент атаки...

– Бушлат! Быстро! – рявкнул громким шепотом Бандера и протянул за спину руку с раскрытой пятерней, боясь оторвать взгляд от этого «змеиного спецназа» и пропустить очередную атаку. – А сам к группе! Бегом! Скажешь капитану, чтобы ждали!

Ловить змей Сашке самому еще не приходилось.

Он видел, как это делал Лис пару раз, правда, тогда это была эфа. Эта гадина тоже из гадюк, но намного меньше, всего-то до 80 сантиметров, и более изящная, хотя и не менее опасная, чем гюрза. Но ее тело, не в пример гюрзе, намного менее мускулистое, а яд, хоть и смертельно опасен для человека, но по мощности гюрзе все же уступает...

А гюрза, встретившаяся на пути Бандеры, тем временем успела атаковать уже в третий раз и сделала это так удачно, что Сашке пришлось отскочить в сторону, внутрь «хрущевки». Теперь у него был единственный, противоположный, не разведанный еще выход, чтобы вернуться к группе – змея всего-то в три броска отсекла сержанта от остальных разведчиков и теперь находилась между ними.

И тут Сашкин мозг пронзила мысль, которая вздыбила его волосы, и не только на голове, а вообще на всем теле:

«...Таким шлангом может быть только самец! А если где-то здесь, на этом пятаке, еще и самка?!! Они, сучки, весной такие ядовитые, что завернешь ласты минут через десять, и „мама“ сказать не успеешь, мать твою! Вот это ты влип, Санек, вот это влип, бля!..»