Андрей Негривода - Спецназ против пиратов

– Тем более!!!

Она отбросила далеко в сторону его брюки и...

– Три года... Три года, Андрюша! – Лана с какой-то сумасшедшей отреченностью целовала опухшее, деформированное лицо Филина, его исшрамленное, продырявленное некогда тело. – Я тебя ждала... Знаю, что не поверишь! Но я ждала!!! Я знала, что встретимся...

Она оседлала голого, лежавшего навзничь, уставшего от всего, полумолодого, а вернее, довольно сильно потрепанного жизнью мужика и все шептала в его глухое после контузии ухо:

– Ты – скотина, капитан!!! Я же после того рейса ни с кем и ни разу так и не спала! А думаешь, не хотелось?! Еще как!.. Да и мужички у меня до тебя бывали помощнее... А ты, сволочь, даже телефона не оставил! Ну, хотя бы в Одессе!.. Я бы не докучала. Нет! Просто знала бы, что...

– Что, Коша?

– То-о!!! – Ее понесло, и теперь она стала похожа на ту, трехлетней давности, Кошку. – Кошка всегда и везде гуляет сама по себе! Вот Кошка и влюбилась в чумовую птицу Филина!.. Мать твою!

Она впилась в губы Андрея долгим и страстным поцелуем, от которого он задохнулся.

– За тебя все делать надо! Ты бабу-то и трахнуть не умеешь толком, благо, что Господь даровал тебе «агрегат» даже не средних размеров, а поболе... Мало того! Ты даже целоваться по-людски не умеешь – сопишь и пырхаешь. Ты как девок-то в юности кадрил, а? Для женщины самое первое интимное – это поцелуй...

– Я их не кадрил, Кош... Они сами... А соплю, потому что нос уже четыре раза сломанный – мне дышать нечем...

– Ну, и не дыши. Я за тебя подышу... Я за тебя сама все сделаю! Давай, Андрюша, как в последний раз, а?!

Легко сказать «Не дыши!». Особенно когда на тебе восседает разгоряченная желанием, влюбленная в тебя же женщина! И не просто женщина, а Женщина! Обладающая острым, тонким умом, мастерством японской гейши, умопомрачительных форм телом и потрясающей природной грацией!.. Эх, Лана!..

Чего скрывать? Андрей не позволял себе думать о ней с самого первого момента встречи еще тогда, на катере (теперь казалось, что это было не двадцать дней, а двадцать лет назад), – забот у Кондора было предостаточно – он попросту «отключил» ту чувственную часть мозга, которая отвечала за личные эмоции... Он нашел в себе силы для этого. Но как было отключить заложенные Матушкой Природой инстинкты продолжения рода человеческого у своего тела? Вот это-то как раз было Андрею не под силу. И всякий раз, после стресса, а в этой одиссее их хватало более чем, как только он видел идущую Кошку, ему приходилось поворачиваться спиной к своим бойцам и кое-как поправлять брюки (тут надо вспомнить о его психофизиологических особенностях!)... Филина надо понять и простить! Ему действительно была необходима женщина. Любая! Хоть какая! И пусть даже в погонах и на работе [114], но женщина...

«Потом, братишка Филин, потом. Мне теперь уже „бонус“ полагается, если не посадят. Возьму двух „лейтенантов“ и трое суток буду их „мочалить“, мать их!..»

Не мог он сейчас позволить себе расслабиться и влезть в «медовую ловушку». Хотел, но не мог!.. Не мог себе позволить...

Кошка все сделала за него сама. Как и тогда в 95-м на трамвайчике Одесса – Хайфа...

Эта удивительная девушка очень тонко чувствовала и знала, что нужно Андрею именно в этот момент. Зря, что ли, имела диплом врача-психиатра?! Да и... Влюбленная женщина всегда готова на все, и не нужны ей никакие дипломы – она сердцем знает...

...Четыре с лишним часа «реабилитационной разгрузки» не прибавили Кондору физических сил, скорее отняли оставшиеся, но в мозгах просветлело. Настолько, что он уже почти полтора часа не мог уснуть.

Уставшая и удовлетворенная Кошка мирно посапывала во сне, положив голову на плечо Андрея и обнимая его и руками и ногами. Прижавшись к Филину всем телом, она так и заснула, нимало не озаботившись тем, чтобы хоть как-то накрыться. Это сделал Андрей, накрыв это шикарное тело камуфляжной курткой.

Девушка мирно спала на его плече, а Филин абсолютно бездумно смотрел в «зеленое окно» на луну...

...Все случилось именно под утро, когда солнце только-только проснулось и еще не почистило зубы... Так, как, наверное, и должно было случиться с тем, кто на время расслабился в джунглях...

Где-то слева, со стороны Кошки, послышалось шуршание травы и тихое, злобное шипение...

Скосив взгляд, Андрей стал высматривать теперь уже своего противника, пытаясь не нарушить сон женщины, спавшей на его груди.

«Поспать, конечно же, не дадут, суки, – подумал Филин. – Ага!.. Вот ты, „красавица“, и показалась. Не мамба – и то хорошо... Только этот „шланг“ мы с инструкторами не проходили... Странная какая-то змейка, яркая, пятнистая... Слишком яркая!.. А нас учили, что в джунглях все маскируются... А башка-то треугольная!.. Первый признак ядовитости... И настроена, надо сказать, что-то слишком „по-революционному“... Спокойно! Спокойно, Филин!!! Они, мрази, это чувствуют и реагируют сразу и резко... Может, еще мимо проползет!..»