Чингиз Абдуллаев - День луны

— А что случилось? — спросил Борисов.

— Так ведь наши офицерики погибли, — охотно пояснила старушка. — Вон там вдова Буркалова кричит. Молодая совсем, красивая.

Ядреная девка, все на нее заглядывались. Как она теперь без мужа останется?

— Откуда вы знаете, что ее муж погиб? — вступил в разговор Кругов.

— Все говорят, милок, — запричитала старушка, заподозрившая в пришельцах неприятных людей, — у нас тут новости сорока на хвосту приносит, вот мы и слухами держимся.

Борисов, нахмурившись, шагнул к остальным соседям. Из разговора людей он наконец понял, что именно произошло. Домой к Вагановым позвонили из больницы, куда увезли тяжелораненого подполковника, чтобы сообщить семье о ранении их мужа и отца. В больницу срочно поехала жена с сыном Ваганова, которые и узнали все подробности от одного из находившихся там солдат, сопровождавших колонну.

«А мы еще пытаемся что-то сохранить в тайне», — разочарованно подумал Борисов, входя в подъезд дома, где жил Сизов. Своего помощника он оставил на улице. На четвертый этаж он поднялся пешком и позвонил. За дверью никто не ответил. Он позвонил второй раз.

Третий. Наконец дверь открыли. На пороге стояла девочка лет десяти.

— Вам кого? — хмуро спросила она.

— Это квартира Сизовых? — Одышка давала о себе знать.

— Да.

— А где твоя мама?

— У нее болит голова, — твердо сказала девочка.

— Скажи маме, что я пришел поговорить насчет папы.

Девочка повернулась и побежала с криком:

— Мама, это насчет папы пришли поговорить!

Борисов остался на пороге. Из другой комнаты вышел мальчик лет четырех-пяти, который тащил за собой на веревочке игрушечный паровозик. Паровозик упорно не хотел идти.

У него не двигались колеса. Увидев незнакомца, ребенок замер. Борисов улыбнулся ему.

— Не работает? — сочувственно спросил он.

— Не лаботает, — ответил мальчик.

— Давай его сюда, — наклонился к паровозику полковник, — я постараюсь его починить.

— Нет, — сказал ребенок, заслоняя свою игрушку.

— Почему? — удивился Борисов.

— Папа сказал, что сам починит. Приедет и починит, — убежденно сказал ребенок, глядя в глаза незнакомцу. Из другой комнаты появилась миловидная женщина лет тридцати. Она была в очках, придававших ее лицу какое-то детское выражение.

— Славик, иди играй в другой комнате, — строго сказала она и, уже обращаясь к полковнику, предложила: — Проходите в комнату.

Полковник прошел в столовую. Обычная комната. Типовая мебель. Чуть больше обычного книг. Он сел на стул, стоявший у стола.

Женщина села рядом.

— Что случилось? — спокойно спросила она. Но было видно, что спокойствие дается ей с трудом.

— Пока ничего. Я приехал с вами просто поговорить.

— Не нужно меня обманывать, — сказала женщина, — я все знаю. И про смерть Кости Буркалова, и про ранение подполковника Ваганова, и про моего мужа — майора Сизова.

Я все знаю.

— Интересно, что вам рассказали? — пожал плечами Борисов. — Я пока еще ничего не знаю.

— Мне все рассказали.

— Может, вы и мне расскажете, что именно вам рассказали? Я не представился, извините.

Полковник Борисов из особого отдела.

— Да, — кивнула жена, — мне все сообщили. Он сбежал вместе с террористами.

— Кто вам сказал такую глупость?

— Люди говорят…

— Глупости говорят, сплетни всякие, а вы слушаете. Светлана Владимировна, это все пока не установлено. Мы ничего точно не знаем.

На месте нападения на колонну действительно не найдено тело майора Сизова. Ни убитого, ни раненого. Но мы не исходим из худшего.

Может, он еще жив и просто захвачен террористами. Пока мы ведем его поиски.

— Я знала, — сказала вдруг женщина, — я знала, что все так и будет.

— Что вы имеете в виду? — опешил Борисов.

— В последнее время у нас не ладилось — Все как-то наперекосяк пошло. У меня ведь в Воронеже хорошая работа была, меня завучем сделали, на директора выдвинуть хотели. А он решил переводиться в эту проклятую лабораторию. Я его столько отговаривала. Ну вот и отговорила.

Она сняла очки и вдруг, наклонившись над столом, громко заголосила, словно теперь наконец осознавая, что именно произошло. Вбежала испуганная дочка, пытавшаяся успокоить мать. Появился со своим паровозиком маленький Славик.

— Не нужно, — старался успокоить ее Борисов, — не нужно пугать детей.

— Да-да, конечно, — сказала она, торопливо надевая очки, — извините, извините меня.

Девочка принесла стакан воды, и мать залпом выпила воду, оставив стакан на столе.