Иван Стрельцов - Заявка на подвиг

«Всевышний едва не наказал меня, – продолжал размышлять Раид, – за то, что собственного дядю собирался кинуть. Для вайнаха страшный грех обмануть старшего из твоего тейпа. Но смилостивился из-за того, что я дал обет отомстить за смерть брата». Рука чеченца, еще секунду назад гладившая волосы Лизы, сместилась с головы девушки на шею. Он почувствовал, как под бархатистой кожей бьется тонкая жилка, ему хотелось ее сдавить, но Раид чудовищным усилием воли сдержал себя. И не потому, что стало жаль девушку или он испытывал к ней чувство благодарности за спасение его жизни. Теперь, после того как Халилов «потерял» документы, которые собирался продать за миллион, Лиза осталась единственным источником его доходов.

Мысли Раида вновь вернулись к недавним событиям. Когда за стенами разгорелось настоящее сражение, он понял: кто бы в нем ни одержал верх, ему в любом случае уготована всего одна роль – жертвенного козла, – и связанный по рукам и ногам чеченец ничего не мог предпринять в этом положении. В бессильной злобе заскрипев зубами, Раид вспомнил о своей подруге.

Развернувшись на манер перевернутой гусеницы, Халилов уставился на девушку своими темными глазами и прошептал тихим, но строгим голосом:

– Лиза, развяжи меня.

Но на этот раз чуда не случилось: обычно послушная, как радиоуправляемая игрушка, девушка не стала слушать чеченца. Действие психотропных пилюль уже давно закончилось, а сила тяжелого взгляда не действовала. Лиза не смотрела на связанного юношу, а, лежа на земляном полу, подобно черепахе, пыталась втянуть голову в плечи и вздрагивала при каждом близком выстреле.

– Ну же, девочка, развяжи меня, и я тебя спасу, – как попавший в капкан волк, скалил зубы чеченец.

Наконец Лиза на него посмотрела, ее глаза были широко распахнуты, в них плескался первобытный ужас. Она совершенно обезумела от происходящего.

– Развяжи, – изловчившись, Раид пнул связанными ногами девушку в бок.

Та взвизгнула.

– Развяжи, сука! – Лицо чеченца стало пунцовым от ярости, тем не менее на этот раз ему удалось вывести подругу из ступора.

– Но он же сказал, что пришел от отца, спасти меня, – затараторила Лиза.

– Какой отец, какой спасти, это бандит, который охотился за документами. Теперь они у него. Когда вся эта шумиха окончится, он вернется и убьет нас. Или это будут другие, но нас в любом случае в живых не оставят. Развяжи меня, если не хочешь, чтобы тебе перерезали горло.

Последняя угроза подействовала на девушку, она навалилась на юношу, пытаясь развязать десантные узлы Кольцова, но это оказалось не так уж легко.

– Нож возьми в рюкзаке, – теряя терпение, прохрипел Раид.

– Сейчас, сейчас. – Лиза на четвереньках метнулась к крайнему рюкзаку. Рванув клапан бокового кармашка, вытащила небольшой складной ножик. Ломая ногти, с трудом открыла лезвие. Теперь дело освобождения пошло на лад. Через минуту последний узел разошелся под остро отточенной сталью.

Раид перевел дух, одновременно пытаясь разогнать застоявшуюся в конечностях кровь. Почувствовав, что сила постепенно возвращается к нему, молодой вайнах вновь ощутил себя хозяином положения и коротко скомандовал:

– Давай за мной.

Молодые люди ползком добрались до задней стены хижины, Раид встал на колени и что было мочи надавил на нее. Доски подались, образовывая проход.

– Ходу, – приказал чеченец девушке, двумя руками удерживая стену.

– А как же наши вещи? – неожиданно заупрямилась Лиза, но Раид слушать ее не стал. Упершись плечом в стену, ухватил девушку за ворот куртки и столкнул ее в проем, та, тоненько взвизгнув, покатилась под откос на узкую полосу пляжа, поросшего осокой. Туда, где была спрятана лодка.

Скользнув вслед за подругой, Халилов едва сам кубарем не покатился вниз.

– Радик, а что дальше? – жалобно запричитала девушка, впадая в истерику.

– Закрой рот и полезай в лодку, – грубо толкнул Лизу чеченец, его глаза снова зажглись ненавистью. Этот бешеный взгляд заставил девушку вновь беспрекословно подчиниться. Она послушно забралась в надувную лодку, чеченец легко столкнул ее на воду, забрался следом и сел за весла.

Не зная, кто и с кем воюет на острове, тем не менее молодой вайнах прекрасно понимал, что самой большой опасностью для них мог стать наблюдатель на берегу. Достаточно одной пули, чтобы беглецы оказались в ледяной воде, откуда выход только в загробный мир. Но оставаться на острове и вовсе означало неминуемую смерть.