Михаил Серегин - «Косяк» авторитета

– Не волнуйся – работа в этом направлении уже ведется! И поверь мне, именно мы будем первые! Есть у меня нужный человечек, который эту схему реализует! Голова!

– Слушай, брат, – опять проявил беспокойство Зайцев, – зачем тогда нужно было затевать кутерьму с деньгами? Обналичивать, в загранку вывозить, меня «топить»? Ведь работать-то все равно в России.

– А затем, мой дорогой, – в голосе абонента Заяц уловил жестокие нотки, – чтобы мы с Блондином распрощались! Хватит на дядю ишачить! Пора самим взросленькими становиться! Кстати, он тоже удочку закинул в пароходство насчет «Волга-Донов». Только хрен ему на постном масле! Ну так что скажешь?

– Ты знаешь, – замялся Зайцев, – я какое-то время подумаю.

Головой он понимал, что такие предложения делаются раз в жизни, но что-то его останавливало, не позволяло так просто сказать «да». Привыкший к вполне мирной жизни, он был сильно напуган и деморализован недавним демаршем, на который подтолкнул его брат, и уже немного начинал жалеть о происшедшем.

Тот, видно, понял его состояние.

– Думай, только не очень долго! В конце концов, половина денег моя, и мне ее вполне хватит, чтобы и одному провернуть все это дельце! – довольно равнодушно заметил бывший комитетчик. – Начну один, а как трястись перестанешь, на половину ко мне войдешь!

– Возьмешь? – недоверчиво усмехнулся Зайцев.

– А куда же я денусь, Дима? Ты же братишка мой!

Прозвучало это искренне и даже с небольшим удивлением. А как же, мол, может быть иначе?

– Ладно, брат, приезжай скорее!

– Давай, жди! – в голосе бывшего офицера КГБ проступали искренние радостные нотки. После чего связь прекратилась.

– Спасибо, брат! – прошептал расчувствовавшийся Зайцев и отложил аппарат. Поискал глазами и нашел нужное: стакан и полупустую бутылку. Проглотил очередной «дринк» и тяжело плюхнулся на диван. Обхватил руками голову и некоторое время так и сидел, пребывая в полной прострации, лишь иногда приходя в себя для очередной дозы. Взгляд его стал более-менее осмысленным только тогда, когда опустела бутылка. Он посмотрел на нее с видимым сожалением, затем аккуратно поставил у столика и полез под диван, кряхтя. Зайцев вытянул новенький кожаный чемодан и занялся пряжками. Распахнув его, мужчина несколько секунд просто смотрел. И было на что! Внутри ровными рядами лежали пачки стодолларовых банкнот. Всего таких пачек было триста штук. По десять тысяч в каждой. Три миллиона долларов. Простенько и со вкусом!

Беззвучно шевеля губами, от нечего делать Заяц принялся перекладывать их с места на место, бережно равняя.

Лифт не работал, но это не слишком огорчило нашу симпатичную скрипачку. В семнадцать лет на такие мелочи плюют, особенно если ты идешь со свидания и твой избранник тебя поцеловал на прощание прямо около подъезда, что, конечно, не осталось незамеченным противной соседкой с пятого этажа.

«Понятное дело, – стуча каблучками по лестничным пролетам, Катерина улыбалась своим мыслям, – для Антона это в порядке вещей – проводил и поцеловал. Ему же тридцать пять! Естественно, я у него не первая! Такой красивый! Что он во мне нашел? Ой! Я ведь до сих пор не спросила, был он женат или нет! А вдруг… вдруг он женат, а со мной… ой!»

Первая юношеская любовь. Она теснила молодую грудь и вызывала легкий стыдливый румянец на щеках. Все мысли заняты только им, вытеснив из головы остальную жизнь совершенно.

Катерина и не заметила, как добралась до своего этажа. Она покопалась в сумочке, пытаясь разыскать ключ, но Григорий опередил ее, отворив входную дверь.

– Ой, ты дома, дядечка, – закономерного вопроса в возгласе Катюши не прозвучало, зато вплеснулась поневоле изрядная доля радостных интонаций. Девушка готова была сейчас расцеловать весь белый свет – до того ей было хорошо!

– Обедать будешь? – буркнул дядя, пропуская девушку в прихожую.

– Ой, сейчас что-нибудь приготовлю. Только переоденусь! Ты давно?..

– Не лукавь! – строго заметил дядя. – Ты же видела меня в парке десять минут назад, когда мы с Василием проезжали. Сиганула аж на два метра! Ты чего это? Меня, девица красная, стесняться начала?

– Да я не стеснялась вовсе, – щеки девушки заалели, доказывая совершенно обратное.

Требовательное «мяу» прервало разговор на самом интересном месте. Энергичное царапанье в дверь ванной комнаты и повторное мяуканье подтвердили, что заявка сделана совершенно серьезная и проигнорировать ее не удастся ни в коем случае!