Сергей Зверев: Ненависть и месть

Еще несколько минут Матвей рассказывал о компьютерно-финансовых тонкостях банковской деятельности. Это было еще более утомительно, чем рассказ Копельмана о своих родственниках, особенно если учитывать физическое состояние Жигана после вчерашнего.

– …В общем, на аппаратуру надо десять тысяч и еще магнитную карточку…

– Все, Мотя, стоп. Кончай бухтеть. У меня сейчас мозги треснут. Все, что надо, я уже понял. Денег я тебе дам. Покупай аппарат. А вот как с карточкой быть? Не найдем щипача, будешь Копельману бочки с солеными огурцами таскать до конца жизни.

Мотя ойкнул.

– Ты чего? Током стукнуло?

– Щипач – это вор-карманник?

– Ну да. А что?

– Я одного такого знаю. Он в Союзе за это лет двадцать отсидел. Сейчас у него какая-то гостиница на… – И он назвал адрес, по которому проживал Жиган. – Говорят, что у него вечно такое лицо, как будто он только что похоронил маму.

Спустя четверть часа Жиган заговорщицки подмигивал своему вечно унылому собеседнику за гостиничной стойкой.

– А что, дядя, по утрам на утренники не выезжаешь? Бросай ты свой клоповник, давай займемся работой.

На пресс-конференцию Александра Кононова собралось столько народу с фото– и видеокамерами, диктофонами и просто блокнотами, что казалось, будто Иисус Христос спустился с небес, чтобы поделиться с журналистами своими взглядами на современное мироустройство.

Чтобы добраться до своего места за столом, уставленным длинным рядом микрофонов, Кононову пришлось буквально продираться сквозь толпу охочих до сенсаций работников пера и видеокамеры.

В этой толкотне никто не обратил внимания на пожилого мужчину с кислой физиономией, который лишь на мгновение прижался к герою завтрашних новостей.

В десять часов вечера юный компьютерный гений предложил Копельману и Айзенштоку пораньше отправиться к своим семьям. Он вызвался поработать один за троих.

– Все равно покупателей ночью мало. Я справлюсь.

Исаак Лазаревич и Ефим Наумович, не тратя времени на бесплодные раздумья, тут же отправились в лоно своих семей.

Выждав некоторое время, Мотя впустил в магазин Панфилова, закрыл дверь на замок и нырнул в свою подсобку.

Дешифрирующая аппаратура, приобретенная в небольшой специализированной компьютерной фирме, уже была установлена рядом с компьютерным терминалом.

Вставив магнитную карточку в специальное приемное устройство, Мотя с помощью дешифрирующей программы определил банковский код. Следующая программа-крэкер за считанные минуты вычислила пароль и цифровой код, по которому Кононов входил в компьютерную систему своего банка. Пароль оказался на удивление прост – «Александр Македонский».

Затем Дреер-младший по банковскому коду вычислил оффшорную зону, где располагалось искомое финансовое учреждение. Таковой оказались острова Американского Восточного Самоа, расположенного в Тихом океане где-то между островами Фиджи и Кирибати.

Несколько минут спустя в банке «Ферст интернешнл» столицы Восточного Самоа Паго-Паго был открыт счет на имя Константина Петровича Панфилова, сидевшего в этот момент на деревянном ящике в тесной каморке магазина на Брайтон-Бич. Туда через цепочку маскирующих транзакций была переведена из банка, расположенного на соседней улице в Паго-Паго, круглая сумма с семью нулями.

Затем сумма с пятью нулями с мультивалютного счета Александра Кононова переместилась на счет Матвея Дреера в небольшом банке на Каймановых островах.

На этом компьютерное ограбление было закончено.

Старый карманник за проявленный профессионализм получил вознаграждение, которого ему вполне должно было хватить на обеспеченную старость в теплой Флориде.

Пресс-конференция Александра Кононова затянулась до полуночи. Уже покидая Рокфеллеровский центр в сопровождении галдящей толпы, он лицом к лицу столкнулся с улыбающимся стариком.

Тот тепло обнял в одночасье прославившегося своей мужественной борьбой против КГБ и русской мафии банкира и со слезами на глазах поблагодарил его за обеспеченную старость.

– Черт, развелось сумасшедших. – Кононов оттолкнул старика от себя и пошел к выходу.

Жиган отправился в гостиницу, договорившись встретиться с Мотей Дреером на следующее утро в аэропорту имени Кеннеди. Однако ночью он долго не мог заснуть, а под утро собрал вещи и отправился в гастроном за Мотей. У входа он увидел темный «БМВ». Нехорошее предчувствие кольнуло сердце.

Дверь магазина оказалась открытой, за кассой никого не было. Оставив свой чемоданчик на прилавке, Жиган осторожно направился в подсобку.