Сергей Зверев - Жиган против банды

К этой встрече Панфилов был готов давно и знал, что играть придется белыми. К счастью, строить из себя человека уставшего и измученного всевозможными передрягами ему не пришлось. За день Константин пережил столько приключений, что от усталости буквально валился с ног.

«Лобовая атака», которую он предпринял в самом начале разговора, заявив, что знает отца Василия, на все сто оправдала возложенные на нее надежды. Святоша явно был шокирован таким признанием, что в конечном итоге сказалось на количестве и качестве задаваемых им вопросов. Отец Василий, славившийся умением вести тонкую психологическую игру, на протяжении всей беседы так и не смог как следует воспользоваться своим коньком и загнать противника в угол. Возможно, поэтому их разговор продолжался недолго. Несмотря на несколько удачных ходов, Панфилов не считал, что вышел из этой словесной дуэли победителем.

«Если отец Василий не дурак, он вряд ли поверил в мою околесицу, – рассуждал Константин. – И скорее всего уже на следующий день он подвергнет меня тщательнейшей проверке. Не думаю, что это будет приятно… Пока же совершенно ясно лишь одно – я не проиграю только в том случае, если буду действовать на опережение. Но если я позволю ему хоть на мгновение перехватить инициативу, у меня останется лишь один действенный аргумент – мой «кольт».

Открыв глаза и увидев метрах в двух от кровати симпатичную черноволосую девушку с подносом в руках, Панфилов блаженно усмехнулся и вновь закрыл глаза.

Но тут же спохватился, поняв, что это не сон. Он осторожно приоткрыл веки, внимательно рассматривая незнакомку, и даже попытался ущипнуть себя за руку под одеялом, дабы лишний раз убедиться, что это милое создание – не плод его воображения. Реакция Панфилова вызвала у девушки грустную улыбку.

– Меня зовут Мария, – представилась она. – Отец Василий попросил приготовить вам завтрак и рассказать о том, как мы живем.

– Отлично, – смущенно пробормотал Константин. – И что же у нас на завтрак?

Мария переставила с подноса на стол чашку и две тарелки:

– Чай, бутерброд и салат.

– Может быть, у вас найдется кофе? – с надеждой спросил Панфилов. – Я, знаете, привык к этому напитку.

– К сожалению, кофе у нас нет, – ответила девушка. – Кофе затуманивает сознание, и поэтому мы отказались от него.

«Это значит, что, пока я здесь, кофе мне не видать, – с ужасом подумал Константин. – Более сурового наказания и не придумаешь!»

Он хотел было, как обычно, резко вскочить с постели, но в самый последний момент передумал.

«Подожду, пока она выйдет», – решил Панфилов.

Но Мария, уловив ход мыслей гостя, предложила:

– Я пока отдерну шторы, а вы одевайтесь.

Она прошла к окну и, повернувшись спиной к Панфилову, принялась возиться с простыней. Воспользовавшись моментом, Константин потянулся к лежавшим на табурете брюкам и рубашке. Одежда оказалась не только новенькой, но и хорошо отглаженной, что немало удивило Константина.

Он быстренько натянул штаны, а потом набросил рубашку.

– Насколько я понял, электричества у вас нет… – заметил он.

– Нет, – не оборачиваясь, произнесла девушка.

– Как же вы тогда гладите свои вещи? Неужели засыпаете в утюги уголья?

– Представьте себе.

– Как в каменном веке?

В глазах девушки промелькнула обида:

– Поверьте, это ничуть не усложняет жизнь.

– И даже придает ей определенную романтику, – закончил Панфилов.

– Вы готовы? – осторожно спросила девушка. – Я могу оглянуться?

– Да, – Панфилов повернулся к Марии, собираясь показаться перед ней во всей своей красе, но, ослепленный ярким солнечным светом, закрыл глаза.

– Вам идет, – послышался мягкий голос девушки. – Совершенно другой человек. И если уж вы сменили одежду, то, наверное, давайте менять и отношение к жизни. Я знаю, у вас было много неприятностей. Не будьте занудой, постарайтесь забыть обо всем плохом и попробуйте начать все сначала, с чистого листа.

– Я попытаюсь, – Панфилов почувствовал, как Мария подошла к нему и легким прикосновением поправила загнувшийся воротничок.

– Так лучше.

– Спасибо, – благодарно кивнул Константин и слегка приоткрыл глаза.

– Кушайте, а то остынет, – улыбаясь, Мария кивнула на стол.

Панфилов послушно опустился на табурет и, подхватив вилку двумя пальцами, принялся за салат.

«Еще вчера все здесь казалось мне таким мрачным!.. Почему? – обескураженно подумал он. – Может быть, устал… Но ведь прошла всего лишь ночь – и такие перемены!»