Водитель машины явно был неопытен и излишне тороплив – автомобиль бросило на вираже, развернув левым боком к Скопцову. Быстро передвинув автомат в положение для стрельбы стоя, широко расставив ноги, Василий затаил дыхание и двумя короткими очередями в клочья изорвал импортную резину широких колес. Джип осел на левую сторону.
Скопцов бегом бросился к машине. Навстречу ему ударил пистолетный выстрел. Пуля пронзительно свистнула возле самого уха.
Быстро упав на колено и не задумываясь о последствиях, Василий всадил еще две очереди в левую, водительскую дверцу. Больше со стороны машины в его сторону не стреляли.
Но все равно подходил к ней Скопцов с величайшей осторожностью – мало ли... По его расчетам, оставались еще как минимум трое – Органчик, начальник милиции и Николаша. Кстати, последний – наиболее опасный во всей этой компании. И кто из них был сейчас в машине – неизвестно. Не исключено, что все трое.
Джип оказался пустым. Ну, не совсем пустым – на переднем, водительском сиденье, медленно остывал труп Аркадия Борисовича. Видимо, не выдержали нервы – и он попытался убежать. И ему не повезло. Не хватило каких-то пяти-семи минут.
Равнодушно глянув на залитое кровью тело, Скопцов не спеша направился во двор. Сейчас ему было уже на все наплевать – он слишком устал, чтобы прятаться, таиться, подкрадываться. Осталось всего лишь двое противников, и он готов был с ними встретиться лицом к лицу.
Это было странно, почти немыслимо, но только во дворе его никто не встретил. Лишь одинокий Душман злобно рвал цепь, захлебываясь лаем. И это могло значить только одно – Николаши сейчас здесь нет. Уехал, увозя Органчика, спасая своего работодателя и покровителя?
Василий оглянулся – под навесом стояли два джипа. Эти два да еще один на улице, расстрелянный. Все машины на месте. А пешком Альберт Матвеевич далеко не уйдет. Не с его маленькими и толстенькими ножками совершать многокилометровые пешие марши.
– Ку-ку! – пробормотал Скопцов, вспоминая старый, времен далекого детства, мультик. – Ку-ку, мой мальчик!
Собственный голос ему не понравился – тускло звучал, бесцветно. И эта приобретенная в последние полчаса хрипотца его отнюдь не красила.
Так что ничего удивительного в том, что ответом ему стало молчание, не было. И все же Органчик должен был быть где-то здесь. Дрожать от страха, ожидая появления народного мстителя.
Василий поднялся на крыльцо, немного постоял перед дверью, прислушиваясь к происходящему в доме. Тишина. Вроде как и нет там никого. Только такая тишина очень часто бывает обманчивой, и в темной, прохладной глубине бревенчатого сруба может таиться стрелок с наведенным на дверной проем стволом и пальцем на спусковом крючке.
Обычно в таких вот случаях, когда ты предполагаешь, что за дверью находится противник, первой "входит" граната. Светошумовая или осколочная – не важно. Одно из правил уличных боев, когда каждую квартиру, каждую комнату превращают в долговременную огневую точку.
Но гранат не было. Не позаботились о них организаторы тайного прииска. Так что резко рванув дверь на себя, Скопцов тут же ушел вниз и в сторону, ожидая услышать грохот выстрела и посвист пуль или картечи над головой.
И опять – тишина. Неужели Николаша все же увел своего шефа? Очень может быть. Особенно если он не знал, где именно находится противник. Мог предполагать наличие засады у дороги и повел объект охраны и обороны лесом, по бездорожью. Преданность помощника своему патрону не вызывает сомнений.
Следующую дверь, в комнату, Скопцов толкнул уже без всяких лишних ужимок и прыжков. Просто толкнул и шагнул вперед, за порог, держа автомат стволом вниз в правой руке.
Органчик сидел за столом. Спокойно сидел, не дергался, не суетился, не просил пощады. Глаза, как обычно, скрывались за непроницаемой темнотой стекол очков.
– Пришел? – лениво поинтересовался глава администрации.
– Пришел... – согласился Василий. А что уж? Глупо отрицать очевидное.
– Сучонок... – безразлично поделился своим мнением о вошедшем Органчик. И добавил: – Автоматик-то брось. Ни к чему он тебе.
Не отводя взгляда от лица "большого человека", Скопцов наклонился вперед и аккуратно положил автомат на пол, справа от себя.
– Вот так-то оно лучше будет, – прокомментировал его действия Органчик. И повторил: – Нет, ну какой же ты все-таки сучонок! Такое дело развалил!
Скопцов смотрел в черные провалы напротив. Провалы очков и провалы ружейных стволов. Ружье – хорошее, дорогое, с резным ложем, с инкрустацией, штучной работы, – лежало на столе. И пальчик главы администрации нежно поглаживал спусковые крючки двустволки. Надо думать, что и в патроннике не утиная дробь, а картечь. Так что начни Василий дергаться и играть в героя, у него бы не было ни единого шанса.
Читать дальше