Виктор Иванников - Чужбина

Войцех, выслушав его, предложил:

— Николай, это как-то не по-нашему, мы же всегда эвакуировались всей командой! Как же мы тебя здесь оставим одного?

— Не одного, у Карима есть и наши ребята, они здесь временно прикомандированы до решения сей проблемы. К тому же предполагается, что напрямую, — тут он сокрушенно вздохнул, — я вроде бы не участвую в боевых действиях. И прошу тебя — не «тереби мне душу». Думаешь, мне легко оставаться в стороне, когда мои бойцы, братья идут против целой армии бандитов — профессионалов. Скажу тебе и Опанасу прямо: своего решения менять не буду. Вы должны сразу же, как можно быстрее, покинуть зону операции!

Опанас в разговор не вмешивался, хотя по всему было видно, у него есть что спросить, что возразить.

Установившееся молчание прервал Николай:

— Войцех, давай свой паспорт. Вот, Опанас, еще и мой. Ты у нас всегда лучше всех умел такие дела делать. Возьми на поезд… Екатеринбург-Ашхабад на всех нас билеты, лучше в одном купе. Деньги-вот они, можешь не жалеть, главное — это билеты. Но по-умному тут хоть и любят взятки, но тех, кто швыряется деньгами, эти крысы сразу же запоминают.

Опанас похлопал по паспорту и «дензнакам»:

— Сделаем, братишка, не впервые, я тоже этих крыс хорошо изучил. Они и в Африке, и у нас «в Неньке Вукраине», и здесь — все одинаковы.

Он ушел, вернулся через полтора часа, потный, но с веселыми глазами. Николай сразу насторожился, но Войцех, хорошо изучивший своего боевого товарища, спросил:

— Что, братишка, кума встретил?

Тот довольно усмехнулся:

— Нет, пока только двоюродного племянника. Он здесь от украинских властей по каким-то делам, вот всё и сделал в лучшем виде. Держите, братишки, свои билеты и сдачу. Пришлось потратиться, но в пределах разумного.

Николай только покачал головой, но вдруг чего-то вспомнил, спросил:

— Войцех, Опанас, а как у Вас с деньгами?

Опанас весело ответил:

— Не волнуйся, друже. Войцех и сам может профинансировать сию операцию, на деньгах можно сказать сидит, да и у старого Опанаса кое-какие запасы имеются. Выдержим сию финансовую нагрузку. Как считаешь, братишка?

Войцех поддержал:

— Да уж с голоду не умрем, и на билеты в обратный конец наскребем.

— Слышал, командир. Наскребем на обратную дорогу. Но ты, Войцех, все-таки, когда эту жирную свинью будешь брать, попотроши его. Пусть сволочь раскошелится и оплатит все наши расходы, настоящие и будущие, — все-таки за науку принято платить всегда, а теперь особенно.

Николай только головой покачал, но ничего не сказал. Они просидели вместе весь вечер, вспоминая свои прошлые дела, боевые будни. Сейчас это прошлое, несмотря на всё что было с ним связано, казалось им самым светлым в их жизни. Как им хотелось вновь окунуться в него, почувствовать близость своих боевых братьев, ощутить торжество победы, гордость за выполненную, пусть и тяжелейшую воинскую работу. Они внезапно поняли, как соскучились по вот таким посиделкам, особенно перед выполнением очередного боевого задания. Эта встреча, как ни крути, ведь тоже была сродни тем, по которым их сердца до сих пор вздрагивают и замирают. Но не зря Дед выделял Николая за собранность, ответственность в любой ситуации. И вот эти его качества не дали, как бы им не хотелось, долго рассиживаться. Он решительно прервал столь правильно развивающуюся встречу словами:

— Братишки, не время расслабляться, впереди у нас ответственное, не будем преуменьшать, задание. От исхода его выполнения зависит многое: станут ли жить труженики и их семьи по-человечески, как задумал наш боевой товарищ, за что отдал свою жизнь наш Учитель, наш Отец, или нет. Будет ли у них достойное будущее или им придется и далее влачить жалкое, по сути дела, рабское существование под ярмом этого ублюдка-бая. На сегодня встречу прерываем, нам нужно, как учил в таких делах наш Наставник, хорошенько отдохнуть, собраться.

Вечером следующего дня они уже ехали в поезде. Николай, как только отъехали, ушел в другой вагон, в котором ехали двое сопровождающих груз. Пробыл там с час, вернулся довольный:

— Ребята хоть и притомились, охраняя багаж, но везут все в целости и сохранности. Хотя любопытствующие имеются, но связываться с моими побоялись — они умеют «отшивать» таких любопытных до чужого добра, хорошо умеют.

В середине последующего дня Опанас с Войцехом помогли донести багаж, упакованный в несколько дорожных сумок, до джипа, за рулем которого сидел смуглый, будто весь прожженный солнцем, мужчина. Он представился: