Виктор Иванников - Продолжение борьбы

— Они смогут поразить цель в толпе и разобраться, кого надо прихлопнуть?

— Они этому обучены еще по Афгану, Югославии и Приднестровью.

— Отлично, тогда пройдись с ними по помещениям административного здания комбината, подбери для них те точки, из которых они будут наблюдать за митингующими. У твоих бойцов имеются снайперки?

— У тех, кого я назвал, они как родные дети — ухожены и всегда с собой. С другими работают только в случае острой необходимости, не любят они не свое оружие.

— Ясно. Степан, думаю, поручим Олегу эту часть защиты митинга?

— Не возражаю.

— Тогда подбери ему еще из тех, кто владеет этим мастерством.

— Есть, двух точно подберу. Они у меня в команде по этой специальности работали.

— Что же, шесть специалистов — немного, конечно, но ведь воюют, как говорил наш великий Александр Васильевич Суворов, «не числом, а уменьем». Охрану на время митинга придется усилить дополнительно. Необходимо остальных бойцов в охране сориентировать на следующее: каждого, идущего на митинг, досмотреть, но, конечно, не в полицейском варианте, а с объяснением. Всех подозрительных отправлять к помощникам Василия, те умеют задавать нужные вопросы и понимать по поведению «кто, чего несет за пазухой». Василий тебе сообщит, где они будут находиться. Подбери несколько «профи-скорохватов» для такого дела. Они в твоем распоряжении. Командуй сам, у меня будут другие задачи, как ты понимаешь.

— Есть, командир!

— После митинга ты, Олег, Василий и Иркин — все ко мне, подведем итоги. Вопросы есть?

— Никак нет!

— Тогда за работу, товарищи, как учил вождь пролетариата, и «с богом», как говорил мой учитель.

Когда они вышли, Карим вызвал юриста. До митинга оставался еще час, который они посвятили сценарию предстоящего мероприятия. Опытный Соломон Наумович дал целый ряд нужных, как оказалось впоследствии, советов: что в своей речи затронуть; что пообещать; о чем предупредить; к чему готовиться. Многое из его советов, на интуитивном уровне, собирался сказать и он сам, но вот так четко, системно, как это ему изложил многоуважаемый опытный юридический крючкотворец, знаток человеческих душ, у него не получилось. На всякий случай Соломон Наумович решил прихватить с собой документы. Договорились, что вводное слово произнесет именно он, и только после этого выступит, уже в новом качестве, Карим. В общем, на этом и остановились, ибо времени уже было в обрез. Опять же, по совету юриста, он решил предстать перед работниками в той же самой форме, в которой он последние дни и часы представал перед народом.

Перед административным зданием, где бурлила в ожидании толпа, был установлен небольшой стол, покрытый красной материей. На столе, ведущий митинга, Иркин установил микрофон. К столу приставлены всего три стула. Когда Карим с юристом вышли и прошли к «импровизированному президиуму», толпа загудела, зашумела еще больше, но по знаку Иркина постепенно стихла. Дождавшись тишины, ведущий произнес:

— Дорогие друзья, братья и сестры! Сегодня у нас знаменательный день. Мы снова взяли жизнь в свои руки. В этом порука нашего нового владельца и управителя комбината Карима Юсуфовича. Он своими действиями наглядно показал нам, как нужно драться с кровожадным, наглым и безжалостным врагом за свои права, какой путь мы с вами должны выбрать — не сидеть сложа руки и ждать чего-то, а бороться за свое человеческое достоинство, за право жить по-человечески. Сейчас я хочу предоставить слово юристу Карима Юсуфовича, который по его указанию готовил и осуществил сделку купли комбината у прежнего владельца. Все вы знаете причины, по которым тот был вынужден оставить свой пост. Тут нет никакой загадки — он не борец с бандитами. Теперь нужен другой руководитель — руководитель, способный с вашей помощью, братья и сестры, дать по рукам любому бандиту, какой бы тот не пользовался властью, какими бы ресурсами не обладал. И вот такой человек нашелся, он пришел к нам в тяжелое для нас время. Пусть он из другого города, но пришел согласно клятве, которую он дал своему боевому побратиму, нашему земляку. Вы хорошо его знали, им наш город, наш край всегда гордился. Наш земляк к нашему великому горю погиб, но его дело подхватил его боевой товарищ. В его крае лютуют такие же бандиты, как и у нас, и у него погибли родители от их рук, и он лишился своего крова. Так что ваше горе и для него — личное горе. Он с вами в это трудное время.