Виктор Иванников - Продолжение борьбы

— Спецсредства.

Гасан и Николай уже мчались по коридору. Впереди них, продолжая стрелять по дверям, бежал Войцех. Вот он подскочил к одной двери, низко присел и приоткрыл ее, Гасан тут же метнул в нее газовую гранату, а подбежавший Николай швырнул туда же светошумовую. Затем, в этой же последовательности, были отработаны и остальные двери. Нацепив газозащитные маски и очки ночного видения, Войцех ринулся в одну комнату, а Гасан — в другую. В помещении, заполненном густым дымом, Войцех различил надрывно кашляющих и корчащихся боевиков. Не раздумывая, выстрелами из «Вала», уложил их. Выскочив из помещения, помчался в третью комнату, но там уже орудовал Николай. Вскоре они уже втроем наведались в четвертую комнату, но там никого не было. Из пробоин в дверях валил удушающий дым, но вентиляция все-таки работала. Постепенно становилось все светлее. Когда дым более-менее рассеялся, они втроем прошлись по комнатам, добивая еще дышащих боевиков. Николай по рации вызвал Первого:

— Первый, как обстановка во дворе?

— Боевики насторожились, прислушиваются, несколько человек сунулись было к двери входа, пришлось их пристрелить, остальные залегли, притаились. Пытаются понять, откуда по ним бьют.

— Ясно. У нас ситуация такова: бай захвачен, боевики, за исключением группы профессионалов, уничтожены. Профессионалам мы обещали сохранить жизнь. Вам надо начинать атаку. Действуйте по плану. Помощь нужна?

— Нет, Учитель, мы сами справимся. Это уже не боевики, а толпа.

— Хорошо, Первый, сейчас произведем эвакуацию бая. Буду на связи. У нас все живы, не ранены. Хотя ушибы у одного есть.

Войцех, попросив подождать, сходил на кухню. При виде его четыре женщины и двое мужчин испуганно попятились, да и не мудрено. Он, не снимая своего шлема, приказал:

— Вам придется здесь посидеть, дождаться, пока в столовую не войдут работники комбината, которому и принадлежит этот бывший дворец культуры. Если здесь дождетесь, никуда не дергаясь, то жизнь свою сохраните. Понятно?

Они испуганно закивали головой. Уходя, добавил:

— Когда будете освобождены, не забудьте выпустить дежурную из приемного отделения.

Вскоре они втроем уже были в апартаментах. Там вытащили из ванной бая, все еще находящегося в спячке, притащили в гостиную, бросили в кресло, а у ног разложили трупы самых верных его нукеров. После этого выдернули кляп, сделали укол, дали понюхать ватку с нашатырем. Бывший «властитель» края стал с трудом «приходить с себя». Ему быстро помогли проверенным способом — ударом ноги по ребрам. Как только взор «властителя» прояснился, он услышал:

— Ну что, хозяин, очнулся? Пришло время расплаты за совершенные преступления! Хочешь сдохнуть без мучений? Тогда отвечай правдиво и верно! Понял?

Бай молчал.

— Ara, значит, не понял, предпочитаешь подохнуть с муками? Ну, тогда смотри!

Острый, страшный нож полоснул его по левому уху, сразу же потекла кровь.

— Так, левого уха лишился, далее последует правое. Повторяю, вопрос: понял?

Бай закивал головой.

— Молодец, вижу, понял. Итак, где награбленное?

Пленник, затравленно озираясь, молчал. Снова резкая боль, на этот раз с правой стороны. И опять безжалостный голос из-под кошмарного шлема произнес:

— Где награбленное, где прячешь? Ты же, гад безухий, с собой в землю к червям ничего не потащишь. Этим червям твое богатство ни к чему.

Бай невольно метнул взгляд на роскошную тахту с множеством великолепных подушечек и великолепным иранским ковром, ниспадающим на нее со стены. Войцех, следивший за допросом, шагнул к тахте, бросив на ходу:

— Если не здесь, то отрезай нос!

Бай в ужасе после того, как Николай ухватил его за нос и занес кошмарный нож, замычал давясь слезами и слюнями:

— Там… там…

— Ну, что ж, поверим.

Встав ногами на это роскошное, поистине ханское ложе, Войцех пригляделся, провел рукой, потом плюнул и сильным рывком сдернул со стены край ковра. Показалась потайная дверка.

— Ага, не врет! Теперь спроси его, как отключать все приготовленные ловушки, если будет молчать, режь нос.

— Мы по-другому сделаем.

Николай рывком скинул бая на пол и несколькими пинками в зад, как футбольный мяч, доставил его к дверке и прорычал:

— Ты слышишь, гад, что тебе приказали? Ну!

Как только Икрам увидел занесенный кошмарный нож и почувствовал жесткие пальцы, ухватившие его нос, он в ужасе заверещал:

— Сейчас… все сделаю… отключу, только не надо резать…

— Ишь ты, змееныш, ему можно, а другим нельзя. А ну, шевелись, гад!