Сергей Майдуков - Смертельный капкан

Андрей никогда особо не задумывался об этом, но одно ему было известно наверняка: в доме Рогожкина его поджидает неприятный сюрприз. Может быть, даже подстерегает опасность. Но не пойти туда нельзя. Ведь, расколов Рогожкина, можно будет ухватиться за кончик ниточки, ведущей к настоящему убийце. Кто-то же подговорил Рогожкина дать ложные показания. Это и есть преступник. Возможно, уже сегодня Андрей установит истину и сообщит ее прокурору. И придет злоумышленникам так называемый песец. Соболев об этом позаботится.

Сплошные пушные зверьки, подумал Андрей и усмехнулся. Тревога если не исчезла совсем, то отступила в самый темный угол сознания. Нервы перестали вибрировать, успокоились.

Приблизившись к дому Рогожкина, Андрей приподнял перекошенную калитку, протащил по сглаженному полукружью земли и вошел. Собаку во дворе заменял кот, пристроившийся на куче угля. Глаза у него были круглые, как будто жизнь его постоянно удивляла.

— Привет, — сказал Андрей. — Где твой хозяин?

К коту, в отличие от его владельца, ненависти не было, однако тот ответного дружелюбия не проявил, а продемонстрировал зад с круто задранным хвостом, еще долго раскачивавшимся среди огородной ботвы, пока кот неспешно удалялся.

Обогнув кучу пустой стеклотары, Андрей взошел на облупленное бетонное крыльцо, на треть покрытое желто-коричневым облицовочным кафелем. Здесь стояли ведра, лопаты, грабли и поломанный пластмассовый ящик, в который как попало были свалены инструменты.

Перешагнув через него, Андрей вошел в прохладную комнату с низким потолком. Мухи беззвучно кружили под голой лампой с липучкой, словно хлопья пепла, подхваченные ветром. Из-за двери в дальнем углу доносился бодрый женский голос, каким обычно дикторы читают сводки новостей и погоды.

К шуму работающего телевизора примешивались какие-то посторонние звуки, не поддающиеся точной идентификации. Создавалось впечатление, что в дальней комнате что-то передвигают, действуя молча и сосредоточенно. Какое-то пыхтение, приглушенная возня, шарканье подошвами.

Сначала Андрей хотел окликнуть хозяина, но потом поддался инстинкту, который велел ему заткнуться. Глядя под ноги, чтобы не наступить на какой-нибудь предмет, валяющийся на полу, он бесшумно двинулся вперед.

Телевизор за приотворенной дверью переключился на рекламу, предлагая зрителям немедленно отправиться в торговый центр за чудо-удочками, не пойматься на которые не способна ни одна рыба. «Лично я каждый день хотя бы одну щукенцию вытаскиваю, — похвастался преувеличенно бодрый голос якобы обладателя замечательной снасти. — Какая же рыбалка без улова и какой улов без щуки?»

Первое, что увидел Андрей, украдкой заглянувший в комнату, это телевизионного рыболова в пятнистых портках, стоящего по колено в воде. Потом глаза оторвались от светящегося экрана, охватывая взглядом все остальное.

В помещении царил приятный полумрак, задернутые шторы светились ярким малиновым цветом. В углу возле окна копошились двое мужчин, удерживая третьего, у которого подкосились ноги. От его склоненной к плечу головы уходил вверх витой шелковый шнур, прикрепленный к краю карниза. Колени мужчины были согнуты, но и в этом положении он был почти одного роста с теми, кто его вешал. Оба были в спортивной одежде и обуви, крепкие, ладные, молодые. Третий, крупный и обрюзгший, был одет по-домашнему, в какие-то затрапезные шорты и майку.

У Андрея не возникло и тени сомнения, что он видит перед собой хозяина дома. Причем Рогожкина именно вешали, а не вынимали из петли. Поэтому убийцы старались действовать без лишнего шума, пристраивая жертву под перекладиной, на которой держались шторы. На столе в центре комнаты громоздились остатки застолья: бутылки, тарелки, банки.

— На меня, — сдавленно распорядился один из спортивных парней. — Следи, чтобы не сорвался.

— Сюда, киски, «Вискас» в миске! — призывно пропел телевизор.

Под туфлей Андрея хрустнула пластмассовая вилка. Парни обернулись, одновременно уставившись на пришельца. Один был зеленоглазый, краснолицый, с рыжим чубчиком на незагорелом, почти белом черепе. Второй носил на голове коротко остриженные, вздыбленные шаром волосы черного цвета. У него было симпатичное лицо, обрамленное опрятной густой щетиной.

— Берем, — сказал он.

Брошенный Рогожкин тяжело обвис, норовя повернуться вокруг своей оси, чему препятствовали согнутые, волочащиеся по полу ступни с желтыми пятками и длинными загнутыми ногтями. Петля так глубоко врезалась в его жирную шею, что совершенно исчезла из виду, а сам шнур превратился в туго натянутую струну, норовящую вырвать кронштейн из стены, но тот сидел прочно, на совесть закрепленный.