Максим Шахов - Поваляем дурака, Америка?

– Помолитесь пока, братья! – сказал Сэм, когда труп спрятали. – А я пока схожу на разведку…

– Ну что? – спросил Логинов, когда Теофило вернулся в кабинет.

– Ничего, – покачал головой кубинец и посмотрел на часы.

– Когда начинается выступление Чавеса?

– Через сорок минут…

Глядя друг на друга, они помолчали. Составленный со слов Виктора фоторобот был у каждого из заполнивших Сан-Хуан военнослужащих и сотрудников DISIP. Шансов остаться незамеченным у агента ЦРУ почти не было. Но его до сих пор так и не обнаружили.

– Значит, – сказал Логинов, – его или нет в Сан-Хуане, или…

– Или что?

– Или он слишком хорошо замаскировался.

Теофило провел рукой по лицу и вдруг сказал:

– Слушай, давай на всякий случай пройдемся вокруг площади Боливара! Мы еще успеем!

– В этом? – кивнул Виктор на бросающуюся в глаза кубинскую форму Теофило.

– Да нет! Переоденемся, конечно! Я сейчас! – резко развернулся к двери кубинец.

– К сожалению, – развела руками сотрудница архива, – у нас три года назад случился пожар, так что все бумажные носители были уничтожены. А электронной базы тогда еще не было…

– Понятно, спасибо, – кивнул Сергей Андриянов и поднялся. – Тогда я попробую в другом месте. До свидания!

– Всего доброго!

Выйдя из здания, Сергей прошел к машине и сел за руль. Он прибыл в Медельин рано утром, ознакомился с расписанием поездов и сразу понял, что в Барранкабермеху лучше добираться своим ходом. И арендовал «Бьюик».

В Барранкабермехе он представлялся уже журналистом «Эль диарио де Богота», показывая при этом лично и наспех изготовленное в посольстве редакционное удостоверение. Это позволило ему без проблем обратиться в архив. И тут вдруг оказалось, что нужных документов нет. Они сгорели.

Вообще-то пожары не редкость. Однако в данном случае пожар случился примерно в то время, когда Пилар Гарсия Диас устраивалась на работу в Департамент охраны окружающей среды Колумбии. Вот что настораживало. С другой стороны, при том, что сеньора Диас родилась в Барранкабермехе, она покинула ее в возрасте десяти лет. Так что искать тех, кто ее знал, было бессмысленно.

Школу и университет сеньора окончила в Бразилии. Причем в городке, название которого Сергею Андриянову ни о чем не говорило. Из чего следовало, что для проверки Пилар бразильской резидентуре понадобится не один и не два дня.

В принципе, Сергей сделал все, что мог. Его совесть была чиста. Ему нужно было просто доложить Логинову, что документы обратной натурализации сгорели, и двигать в Медельин на поезд. Однако Сергей успел выяснить, что из Бразилии Пилар Гарсия Диас привезла тело отца, чтобы похоронить на родине. В каком-то Симити. И Сергей развернул карту, купленную в Медельине.

Симити на карте отыскался. На северо-запад от Барранкамерхи, в горном массиве, за четырьмя реками. Прикинув расстояние, Андриянов понял, что обернуться туда за день он никак не успеет. Ездить же ночью в этих местах было, мягко говоря, не очень безопасно. Этот район издавна был вотчиной «медельинского» картеля и, хотя сам картель разгромили, наркотики здесь по-прежнему выращивали. Со всеми вытекающими последствиями.

Сергей отложил карту и закурил. Ехать в Симити было, конечно, опасно. Однако это был самый быстрый способ закончить установку Пилар Гарсия Диас. Если она хоронила там отца три года назад, то ее мог опознать, как минимум, священник. Не говоря о том, что на похоронах должны были быть родственники.

Решившись, он набрал номер Логинова.

– Да, Сергей! – ответил тот.

– Здравия желаю, товарищ полковник!

– Здорово, ну что у тебя?

– Добрался до Барранкабермехи, товарищ полковник, но тут у них все документы в архиве сгорели. Я хочу проскочить на север, к Сабанна-де-Торрес. У нее там должны быть родственники. Можно закончить установку одним махом…

– До вечера управишься?

– Думаю, да! – соврал Сергей.

– Ну тогда давай, лейтенант, работай!

– Чавес! – сказал Теофило, оглянувшись.

Собравшаяся на площади Симона Боливара многотысячная толпа, одетая в красные рубахи и кепки-качучи, в едином порыве подалась вправо, и оттуда почти сразу же донеслись приветственные и восторженные крики. Логинов не видел, что там происходит, но догадаться было несложно. Уго Чавес прибыл и всего через каких-то несколько минут должен был подняться на трибуну, чтобы выступить с речью перед жителями Сан-Хуана.