Иван Стрельцов: Секретный пеленг

Наконец он оказался на узкой лесной поляне, с одной стороны с ней граничила песчаная отмель, врезавшаяся в заросли камыша замысловатой формой, с другой стороны возвышался древний дуб. Подножие его необъятного ствола обильно поросло изумрудного цвета мхом, в котором янтарными каплями отсвечивали опавшие желуди. Листья с веток уже осыпались, и в скупых лучах осеннего солнца причудливо раскачивалась под порывами небольшого ветерка вершина ствола-великана, как гигантским топором расколотая некогда ударом молнии.

«Да, такой ориентир ни с чем не перепутаешь,» – подумал «грибник», глядя с нескрываемым восхищением на лесного гиганта, которому даже электрический разряд в десятки тысяч вольт нипочем.

Постепенно взгляд мужчины переместился на самую верхушку дуба и уперся в блеклое осеннее небо, буквально на глазах затягивавшееся тяжелыми свинцовыми тучами.

«Грибник» с недоверием покачал головой – уж больно густые тучи собирались над лесом. Впрочем, на этот счет у него инструкций не было, а те, что были, требовали точного исполнения.

Еще раз привычно оглядевшись по сторонам, мужчина открыл лукошко и вытащил наружу самый обыкновенный камень размером с большую свеклу. Наклонившись, он положил камень на берег, с силой вдавив его во влажный песок.

Поднявшись, он быстро зашагал в обратном направлении, мысленно прикидывая, что еще вполне успевает на электричку до Москвы. Времени до ее прибытия оставалось еще прилично.

Перейдя через мосток, «грибник» вытащил из кармана ветровки пачку сигарет. Прикурив, глубоко затянулся, потом недовольно поморщился и бросил тлеющую сигарету в вяло текущую зеленоватую воду.

Боль в сердце сдавила грудь стальными клещами, врачи давно предупреждали, что нужно лечиться. Но он коновалам не верил, все думал, что вот окажется за океаном, а там его быстро на ноги поставят.

Да, уехать пока не получалось, хотя обещали со дня на день. Размахивая пустым, а оттого легким лукошком, «грибник» поспешил в сторону железной дороги.

Платформа была заполнена крестьянами и дачниками, решившими съездить в Москву на выходные или проведать родственников на соседних станциях.

Поднявшись по лестнице на платформу, мужчина неожиданно почувствовал острую боль под левой лопаткой, как будто его ткнули шилом. Он тяжело вздохнул и пошатнулся, едва успев ухватиться за прохладную трубу перил. И тут же услышал грубоватый возглас:

– Эй, гражданин! – К нему поспешно подходил огромных размеров старшина милиции, а с противоположной стороны стремительно приближались двое молодых людей в спортивных костюмах.

Что-то внутри «грибника» оборвалось, а затем как будто на грудь вылили раскаленный металл. Он широко раскрыл рот и стал медленно валиться на спину. Один из парней успел подхватить бесчувственное тело на руки и тут же раздался крик:

– Человеку плохо!

И следом другой голос, женский, визгливо добавил:

– Да он же пьяный.

– Сама ты пьяная, – вставил реплику третий, хрипловатый мужской голос. Началась обычная в таких случаях перебранка.

– Да подождите вы собачиться, – гаркнул милиционер, прекращая «базар» на платформе. Один из спортсменов расстегнул ветровку на груди мужчины и припал к ней ухом сердце «грибника» не билось... В кармане покойного обнаружили лишь пропуск на предприятие, в котором значилось: «Геннадий Петрович Поздняк, инженер-конструктор».

В то время когда на железнодорожной платформе пытались помочь умирающему Поздняку, высоко в небе, вернее сказать, на сто двадцатикилометровой орбите в черноте космоса пролетал новейший американский спутник-шпион «Нью-Стар III».

В этот момент сработала шпионская закладка-тайник, «выстрелив» в космос узконаправленным лучом сжатое до нескольких сотых секунды сообщение.

Вражеский сеанс связи не был засечен ни Службой Государственной Безопасности, ни военной контрразведкой. Ни на Лубянке, ни на Арбате никто даже не мог предположить, к каким последствиям приведет сегодняшний инцидент.

Бирюзовая волна, как рассерженный попугай, задрала над своей гладкой макушкой задорный белый хохолок морской пены.

Волна шла высокая, не меньше двух метров, большинство пляжников в разноцветных купальниках и плавках с громким визгом ринулось на берег.

Владимир Панчук не тронулся с места, бережно и в то же время крепко прижимая к себе белокожего годовалого младенца, который с сосредоточенным видом пытался на пухлый палец накрутить волос с груди отца и ничего вокруг не замечал.