Максим Шахов - НеУГОдный президент

Сумерки накрыли Ла-Гуэйру за считаные минуты. Пока синий «Шевроле» Ремедиоса Гонсалеса добрался до набережной, стало настолько темно, что там включили освещение. Сотрудники службы наружного наблюдения DISIP сообщили по рации Теофило, что Ремедиос припарковался на берегу и они с Пилар вышли из машины.

Теперь, когда стемнело, чересчур осторожничать смысла уже не имело, и Теофило направил оперативный «Форд» к набережной. Свернув направо, он кивнул:

– Вон они!

– Вижу! – сказал Виктор.

«Шевроле» был припаркован у ограждения, в ряду других машин. Ремедиос и Пилар стояли лицом к морю. Собственный корреспондент «Диарио Рио-Негро» показывал рукой в сторону рейда, Пилар кивала. Рейд был усыпан огоньками океанских судов, мигавшими на фоне еще светлой полосы неба. Казалось, что кто-то развесил над морем гигантскую гирлянду.

Теофило проехал метров сто и припарковался в тени. Повернув головы, они с Виктором наблюдали за своеобразной экскурсией, которую проводил Ремедиос. Через пару минут он наконец опустил руку, и они с Пилар закурили. Виктор посмотрел на часы. Ремедиос и Пилар вели себя так, словно приехали в Ла-Гуэйру просто развеяться и поглазеть на море.

Почесав щеку, Виктор сказал:

– В Каракас, что ли, будут возвращаться…

В этот момент Ремедиос и Пилар двинулись к машине. В рации послышался торопливый голос кого-то из сотрудников службы наружного наблюдения DISIP. Собравшийся закурить Теофило поспешно сунул сигарету обратно в пачку и завел движок «Форда». Дверцы синего «Шевроле» синхронно закрылись. Сдав назад, он вырулил из ряда припаркованных авто и направился вдоль набережной на восток.

Виктор и Теофило одновременно отвернулись. Миновав их машину, «Шевроле» слегка ускорил движение. Теофило выждал секунд тридцать и тронул «Форд» следом.

Проехав набережную, синий «Шевроле» собственного корреспондента «Диарио Рио-Негро» в Венесуэле Ремедиоса Гонсалеса продолжил двигаться на восток. Слева показались причалы.

– Как тут у DISIP насчет плавсредств? – быстро спросил Виктор.

Теофило потянулся за телефоном:

– Сейчас свяжусь с местным отделением…

Договорить он так и не успел, потому что двигавшийся метрах в двухстах впереди «Шевроле» вдруг мигнул огромными красными стоп-сигналами и неожиданно свернул влево, к одному из причалов. Там стояло несколько разнокалиберных катеров. С одного из них тут же спрыгнул какой-то мужчина. На миг его осветил свет фар «Шевроле». Мужчина был молод и больше походил на индейца, чем на негра. Зато зубы, которые он обнажил в радостной улыбке, были белоснежными, как будто он являлся афроамериканцем в десятом поколении или отвалил за них не одну тысячу долларов дантисту.

Тут Ремедиос выключил фары, и слепящая улыбка индейца погасла. «Шевроле» вильнул в сторону и остановился. Индеец торопливо направился по причалу к нему. Дверцы «Шевроле» одновременно распахнулись, и из машины вынырнули Пилар с Ремедиосом.

– Твою мать! – невольно проговорил Логинов.

Теофило ничего не оставалось, как, не снижая и не увеличивая скорости, проехать мимо. Пилар выбралась из «Шевроле» со своей сумкой-кейсом. Ремедиос вылез с пустыми руками и поставил машину на сигнализацию. Подскочивший к «Шевроле» индеец поздоровался с ним, потом галантно поклонился Пилар и даже протянул руку, чтобы забрать у нее поклажу. Однако та кивком отказалась, как будто боялась выпустить сумку из рук. Индеец, ничуть не расстроившись, тут же повернулся к катеру и сделал красноречивый жест рукой. Перевести его можно было примерно так: добро пожаловать на борт, сеньоры, посудина к отходу готова…

– Вы пристегнулись, сеньор? – быстро спросил пилот.

– Да! – хрипло ответил Мейер.

Перебои в моторе «Сессны» становились все более частыми. Не нужно было иметь диплом летчика, чтобы понять, что садиться нужно как можно скорее. Джек Мейер поблагодарил Бога за то, что он надоумил пилота лететь к Каррисалю не напрямую, а над морем, и уставился на Энрике.

Сейчас от его действий зависела жизнь Джека. Пилот действовал очень быстро и на удивление хладнокровно. Его пальцы пробежали по ряду тумблеров с ловкостью пианиста-виртуоза. «Сессна» наклонилась вперед и пошла на снижение.

Джек Мейер сжал вспотевшие руки в кулаки и перевел взгляд на пейзаж за иллюминатором. Море было темным, но заметно светлее береговой полосы. И намного мягче. Однако это еще ничего не гарантировало.