Михаил Нестеров - Инстинкт бойца

- Передай Казначееву, чтобы в следующий раз переслал с тобой деньги. У нескольких моих людей заканчивается контракт, и мне нужно расплатиться с ними. Заодно проводишь их.

- Майор тоже велел передать кое-что. - Заплетин был высокого роста, с крепкими веснушчатыми кулаками. Он провел рукой по наголо стриженной голове, из-под припухших нижних век посмотрел на влажную ладонь и вытер ее о куртку. - Мы уже в который раз порожняки гоняем... Готовь своих арабов к другой прогулке. - Он широко, наигранно улыбнулся, а взгляд продолжал оставаться тяжелым. - Десяти хватит. Из рейда мы возвращаемся завтра, так что давай на завтра и договоримся...

Заплетин не знал, кто стоит за спиной командира роты во всех этих делах, мог только догадываться. Не особо он и старался выяснить, что за человек скрывается под "маской". Судя по всему, личность влиятельная, лица не показывает, значит...

Обычно в этом месте Виктор прерывал себя. За девять месяцев он повидал немало влиятельных и уважаемых в Чечне людей. Их уважали и спецслужбы России, даже Интерпол с удовольствием пообщался бы с ними. Некоторые из них до сей поры числятся убитыми. Но нет, живые, платят хорошие деньги, свободно пересекают границу.

Правда, не все. Ахмеда-однорукого, Хаттаба, Виктор не просто не видел, а точно знал, что за время боевых действий иорданец ни разу не покидал землю, на которую пришел воевать. Спит в землянках, в окопах и будто набирается в них сил. Иорданец даже не воин, а фанатик. Единственный полевой командир, в отряде которого не было раздоров. Хотя разговоры о том, что Хаттаб платит хорошо и честно, только часть правды. Некоторым честно отработавшим иорданец здоровой левой рукой лично перерезал глотки, отрубал уши и скармливал собаке.

Обговорив детали завтрашнего мероприятия, Заплетин попрощался с Индусом и отметил время. Пора докладывать Казначееву. Он вышел на связь и коротко сообщил:

- "Один-одиннадцать" на связи. Нахожусь на высоте один полета четыре четыре. Попробую прочесать соседний квадрат. Отбой.

***

Высота 154,4. Капитан Макеев отметил место, откуда вышла в эфир рация разведчиков. И в этот раз координаты, которые сообщил Заплетин, не соответствовали действительности. Оглянувшись на лейтенанта-особиста, сидящего к нему спиной, Андрей отметил на электронной карте пеленг. Получалось, что Заплетин ошибся минимум на четыре километра. Вот только диверсанты не ошибаются в определении своего местонахождения, в первую очередь их как раз учат мастерству точного ориентирования, связи и определения координат. Без этой науки любой разведчик не стоит ровным счетом ничего.

Макеев ждал, надеясь, что в месте реального выхода в эфир Заплетина проявит себя еще одна станция. До этого все радиоперехваты, за исключением выхода в эфир разведгрупп, операторы экспериментальной "Пчелы" пересылали штатным связистам. Интересно, подумал Андрей, если отдать пеленг обеих радиостанций, обратят там, дальше, на это внимание или нет? Очень интересно. Но опасно. Первым, кто получит данные, будет непосредственный начальник Заплетина майор Казначеев. А майор мог быть в доле - пришло на ум коммерческое, но довольно точное определение. Также в доле могли оказаться и вышестоящие начальники Казначеева, занимающие кабинеты в управлениях и отделах Главного разведывательного управления - ГРУ. И вообще любой военный был опасен для Макеева, рискни он рассказать о своих догадках. Сор из избы выносить никто не будет. Если и вынесут, то незадачливого капитана.

Андрей в очередной раз, словно примериваясь, посмотрел на особиста. Тот ничего не заподозрил, связист из него посредственный. Также в неведении остаются операторы, сидящие на радиоперехвате. Нет, не сейчас и не здесь.

Макеев, конечно, слышал о противостоянии ГРУ и ФСБ. Оно было и остается еще со времен создания военной разведки, что давно ни для кого не секрет. Стало быть, выбор был небогатый: либо молчать, либо обратиться в ФСБ. Вернее, в составную часть этой спецслужбы - военную контрразведку. Или все же воспользоваться третьим вариантом?.. Андрей представил себе, как он добивается аудиенции у главкома Объединенной группировки войск в Чечне; как главком спрашивает о том, кто еще в курсе. Этот вопрос генерала станет едва ли не последним для Макеева. Какой здравомыслящий генерал позволит, чтобы на всю страну прозвучали обвинительные слова против армии? Причем такого масштаба. Тут мелкие прегрешения скрывают, а про явное предательство или пособничество чеченским боевикам и говорить не приходится. Не случайно пропадали вдруг любознательные репортеры.