Сергей Донской - Жадный, плохой, злой

Все четверо уже синхронно развернулись ко мне, а один даже успел вытащить пистолет, когда я газанул на полную катушку. Мелькнувшая навстречу вспышка выстрела мгновенно сменилась белесой вмятиной, оставленной пулей на лобовом стекле «Мерседеса». Когда я открыл невольно зажмурившиеся глаза, Дубов, по-обезьяньи пригнувшись, мелко семенил ногами в направлении тротуара, а двое скособочившихся телохранителей бежали рядом, заслоняя хозяина от несущегося автомобиля. Я видел их перед собой как на широком экране. Три человеческие фигуры стремительно увеличивались, словно их показывали все более крупным планом.

Перед самым капотом разогнавшегося «Мерседеса» охранники бросились в разные стороны, а Дубов попытался то ли подпрыгнуть, то ли увернуться, но было поздно. Я увидел его несущееся навстречу лицо с вытаращенными глазами, а в следующий миг автомобиль слегка тряхнуло от столкновения с мягким и неустойчивым препятствием.

Дубова зашвырнуло на капот, с размаху приложило об стекло и перекатило через крышу. Он еще только кувыркался по мостовой позади меня, когда я заложил такой крутой вираж, что визг шин совершенно заглушил беспрестанную пальбу охранников. Все стекла пестрели отметинами от пуль, но сквозных отверстий пока что не образовалось – ни в них, ни во мне самом.

Передо мной тормозили и выписывали кренделя машины, мелькали застывшие столбами пешеходы, суетливо размахивали пистолетами набегающие охранники, но отчетливо я видел перед собой одного лишь Дубова, припустившегося к поджидавшему его джипу с такой резвостью, словно это не он только что пролетел по воздуху метров семь и шмякнулся об асфальт. Несмотря на потерянную при падении туфлю, он уже достиг задней дверцы джипа и судорожно дергал ее на себя, когда «Мерседес» впечатал его туда тяжелым рылом. Верхняя часть туловища Дубова вторично обрушилась на капот, а я заорал во всю силу голосовых связок, надеясь, что он еще меня слышит:

– Добро пожаловать на алтарь истории!

Пули уже вовсю крошили заднее стекло, превратившееся в нечто похожее на мятую фольгу. Норовя подмять стрелков под колеса, я сдал назад и заставил «Мерседес» еще разок боднуть джип, у заднего колеса которого вяло барахтался Дубов. Протараненный вездеход развернуло на девяносто градусов, и я услышал грохот, с которым померились силами два мощных металлических корпуса. Человеческие кости, затесавшиеся между ними, лишь слегка смягчили удар. От сотрясения в «Мерседесе» включилось радио и заорало дурным скрипучим голосом: «Упс, ай дид ит эгэйн!..»

Управляясь с рулем одной рукой, я начал разворот, а сам нащупал на соседнем сиденье телефонную трубку и в два счета расколошматил то ли приемник ею, то ли ее об приемник. Главное, что тинейджерская звездочка заткнулась и перестала действовать мне на нервы своими эротическими покряхтываниями. Шумовых эффектов и без нее хватало. Правое заднее стекло звучно лопнуло и рассыпалось, как пластина темного льда. От ноутбука и хранившейся в нем информации остались только воспоминания, но это уже не имело никакого значения. Теперь мне оставалось только выжить, и я честно старался. Залетная пуля раза три отрикошетила от бортов, наполнив салон визгом и цоканьем. Снаружи нарастал многоголосый людской хор, вразнобой хлопали выстрелы, а все это перекрывал приближающийся вой сирены, от которого у меня все похолодело внутри.

Я погнал трофейный «Мерседес» по площади, вылетел на широкий проспект и понял, что в сплошном месиве машин набрать приличную скорость мне не удастся. А в зеркале заднего обзора навязчиво мелькал корпус увязавшейся следом «бээмвухи», водитель которой явно ориентировался в столичной сутолоке лучше меня. Чуть ли не расталкивая бампером соседей, я прорвался в первый ряд, чтобы свернуть в неизвестный переулок, обнаружившийся справа.

«БМВ» повторила мой маневр, и нам вслед неслись возмущенные проклятия клаксонов, но не это тревожило меня. Улица, по которой я пытался уйти от преследования, была слишком оживленной, чтобы демонстрировать на ней маневренность. Впереди идущие машины принимали вправо очень уж неохотно, а встречные так и вовсе не собирались уступать мне ни миллиметра проезжей части. Некоторые предупредительно мигали фарами, но большинство перло напролом, предпочитая лобовое столкновение любому проявлению постыдного малодушия.

Единственный плюс состоял в том, что пристроившаяся у меня в хвосте «БМВ» никак не могла пойти на обгон, потому что для этого ей необходимо было выскочить на встречную полосу. Заметив мужскую фигуру с пистолетом, высунувшуюся из настигавшего меня автомобиля, я опять бросил руль вправо. Стрелок действовал в лучших традициях киношного Жеглова и свое оружие сжимал в обеих руках, но на повороте он как-то сразу растерял свою каскадерскую сноровку и вывалился кулем на мостовую, так и не успев сделать ни единого выстрела. Забыл попросить, чтобы ноги ему держали, бедолага. А классику надо знать.