Сергей Самаров - Тату с координатами

Корректировать их движение я не стал. Снайперам с дальнобойными винтовками лучше, чем мне, понятно, какое место им лучше подходит для эффективной стрельбы. Конечно, лес часто не в состоянии спрятать человека от тепловизионного прицела. Но даже тяжелая пуля от соприкосновения с ветвями способна изменить направление полета и сделать идеально выверенный выстрел неточным.

И потому снайперы предпочитают работать на открытом пространстве. Именно такое пространство и искали два младших сержанта. Им требовалось увидеть сверху и сам бандитский лагерь, и гроты, расположенные на противоположном склоне.

— Соломатов, Коровкин! — позвал я. — Вам сверху все видно. Будет что интересное, докладывайте без задержки. А то вы оба — как воды в рот набрали…

— Мы поняли, товарищ старший лейтенант. Пока ищем место с полным обзором. Возможные цели ищем попеременно. Никого еще не обнаружили.

— Добро! Работайте спокойно! Ваша задача — лагерь и страховка взвода. Лес можете оставить на нашей совести, — облегчил я снайперам задачу.

Сержант Мослаков увидел меня даже без прицела и, как я понял, без очков ночного видения, которые сержанту всегда только мешали. Он вообще хорошо видит ночью, и потому, наверное, старший сержант Тихомиров и послал его в передовой дозор.

Мослаков привстал и сделал мне знак рукой, приглашая забраться в низинку, — по сути дела, естественную яму-окоп, вымытую за несколько лет весенней талой водой. Здесь сконцентрировались бойцы дозора и снайпер. Низинка располагалась в паре метров от бандитского окопа, где была выставлена засада, а сейчас лежали только тела убитых бандитов.

Эту нашу низинку, как, впрочем, и окоп, издали можно было увидеть разве что с каменной гряды, на которую невозможно подняться без вертолета. Да и то смотреть нужно было с противоположного края ущелья, с самого его верха. С той стороны, которой мы передвигались, каменную гряду от нас скрывали деревья, следовательно, и нас от чужого взгляда оттуда они тоже скрывали. Скорее всего, скрывали даже от тепловизора, потому что одежда в экипировке «Ратник» сшита из ткани, не пропускающей ни холод, ни тепло. А тепловизионные приборы как раз рассчитаны на то, чтобы видеть тепло. Открытыми остаются только лицо и руки. При необходимости мы надеваем на лицо подшлемник, одновременно являющийся маской «ночь», то есть оставляющий видимыми только глаза. Маска сшита из той же ткани, не пропускающей тепло. А на руки нетрудно надеть такие же защитные перчатки. Тогда глаза, которые, естественно, закрыть ничем невозможно, будут в ночи светиться как глаза птицы или бегущей мыши. И все, больше ничего определить тепловизор не сможет. Стрелять в птицу или в мышь никто, естественно, не будет.

Передовой дозор по моему приказу, данному задолго до нынешней операции, шел в масках и в перчатках. Может быть, еще и по этой причине снайпер бандитов не стрелял в сержанта Мослакова. Снайпер не видел человека и не решился нарушить тишину выстрелом из такого «громобоя», как «Баррет М82». А уж сквозь ветви деревьев, особенно издали, с каменной гряды, свечение глаз вообще идентифицировать с человеком невозможно.

Банда прибыла на Северный Кавказ с Ближнего Востока. Там ни у иракской, ни у сирийской армии экипировки «Ратник» нет. Она вообще, пока не будет полностью обеспечена российская армия, никуда на экспорт не планируется. Значит, опыта работы с такой маскировкой бандиты не имеют. И ничего не видят даже с помощью самых совершенных приборов, которые придумали люди.

Конечно, человек с опытом с помощью сильного тепловизора может что-то увидеть и сообразить. Например, может определить слабое свечение на левой стороне груди коммуникатора «Стрелец» или какой-то другой прибор, работающий от аккумулятора. Даже обычную трубку сотового телефона, пусть даже в выключенном состоянии — она будет излучать слабое свечение.

Мы на полигоне во время подготовки тщательно изучали все возможные варианты, при которых на человеке что-то будет светиться. И умели различать прибор по интенсивности свечения. Например, тот же сотовый телефон светится более темным светом, чем коммуникатор «Стрелец». Собственным свечением обладают и ночная оптика снайпера или бинокль офицера. Но, повторяю, для определения этого требовались необходимые отработанные навыки, хотя и они могут быть только приблизительными. У бандитов таких навыков не было, поскольку с экипировкой «Ратник» они не встречались. И заиметь такую они не могли, хотя, наверное, желание было. Как нам говорили, полный комплект снаряжения стоит около одного миллиона рублей. А, например, схожий по параметрам защиты, хотя и несравнимо более тяжелый, французский комплект стоит больше восьми миллионов рублей. Бандиты тратить свои деньги на средства защиты не желали, а добыть в бою или украсть, как они обычно делают, не удается.