Владимир Шитов - Схватка оборотней

Лом отказался от своего намерения, отошел от тумбочки и сел. Наступила гнетущая, неприятная тишина, которую прервал Лом:

— Савельевич, ты можешь хотя бы примерно сказать, сколько придется получать бабок?

— Чего секретничать! — поддержал его Стас.

— Книжка лежит на тумбочке, берите и смотрите, условия я вам сказал. Я не секретничаю, а боюсь вашей робости. Скажу, что придется получать не менее двух десятков косых, а теперь тот, кто хочет идти за ними, пускай идет.

— Я за бабками не пойду. Мне достаточно той доли, что ты мне обещал, — угрюмо пророкотал Лом.

— Почему не пойдешь? — в один голос спросили Савельевич и Стас.

— У меня слишком приметная харя, я малограмотный, могу там в чего-то не врубиться и засветюсь. Лучше поручите мне охрану Рыбы. Он меня понимает, уважает, мы с ним нашли общий язык, — демонстрируя свой огромный кулак, ухмыльнулся Лом.

Стас, лишившись конкурента, встал перед лицом предстоящей «опасности» один: «Что я, дурнее Лома, чтобы вот так сразу лезть на рожон? Тем более даже Лом боится непредвиденных осложнений и опасных последствий», — подумал он, робея, и, обращаясь к Савельевичу, напомнил ему:

— Ты обещал нам за работу деньги, тебе и идти за ними.

— Кроме тебя, за ними идти некому, — поддержал Стаса Лом.

«Если я сразу соглашусь, то они еще могут изменить свое первоначальное решение. Надо себе немного набить цену», — довольно подумал Савельевич.

— Я разработал операцию, нашел мохнатую приманку и теперь я же должен идти в западню, чтобы принести и раздать вам деньги, тогда как вы будете здесь отсиживаться, ничего не делая? А не слишком ли много требуете от меня, дорогие мои кореши? — с издевкой произнес Савельевич, убеждаясь, что конкурировать с ним никто не желает.

Лом и Стас чувствовали себя неловко, но изменять своего решения не собирались.

— У тебя вид более благородный, да и нервишки покрепче наших, поэтому ты уж, Савельевич, рискни.

Наступила пауза, в течение которой каждый думал о своем, не зная и не предполагая каверзных мыслей другого.

— Так и быть, я пойду за деньгами, но вместе со мной должен идти Стас, — нарушил тишину Савельевич.

Слова были им не произнесены, а мученически выдавлены, с артистическим мастерством, фальшь которого присутствующие не заметили.

— Зачем я должен идти с тобой? — затравлено спросил Стас.

— Будешь стоять на стреме и страховать меня. А то там менты меня схватят, а вы тут будете чаи гонять и не узнаете, когда отсюда надо уматывать.

Лом, подойдя к Стасу, похлопал его по плечу.

— На стреме стоять- не бабки в кассе получать.

«Степень риска минимальная, в крайнем случае смоюсь», — подумал Стас, а вслух сообщил: — Конечно, вдвоем идти куда надежнее, чем одному.

Савельевич своей цели достиг. Все происходило так, как он запрограммировал, но риск будущей операции он тоже понимал. Разряжая наэлектризованную им же обстановку, он, обращаясь к Стасу, пошутил:

— Только ты, мой дорогой, в кассу с собой лом не бери. Второй раз нам такой номер не пройдет.

Они все громко засмеялись. Этот смех услышал в зале Рыба. «В такой ситуации и они еще ржут?! По замашкам видно, что мужики тертые, способны на все, и неизвестно, как они со мной еще поступят», — затравленно подумал он.

Перед уходом Савельевич дал Лому последние наставления:

— Ты с Рыбой не баклань. Чтобы он не запомнил твоего лица и голоса, чулок с головы не снимай: если он тебя увидит, то, кроме гроба, тебе от него подарка не будет. В доме никакого барахла не бери, а деньги и ценности собери в кучу, потом разделим.

Радуясь, что не идет на операцию и остается в доме полновластным хозяином, Лом во всем соглашался с Савельевичем. Тот не спешил уходить, постоял в раздумье, а потом поинтересовался:

— Вы в доме для бабок приличной сумки не видели?

Стас молча сходил в дом, откуда вынес кожаный, коричневый портфель.

— Подойдет?

Оценивающе осмотрев портфель, Савельевич остался доволен:

— В самый раз. — Посмотрев на часы, он добавил: — Касса откроется лишь через час. — Пойдем в дом, присядем на минутку. Возможно, перед дальней, дальней дорогой.

Поднимаясь по ступенькам веранды, Стас сердито бросил ему:

— Любишь ты, Савельевич, на людей страх нагонять. И так не очень весело.

Они с суеверной торжественностью молча посидели в спальне.

— Возможно, мне в кассе понадобится мой паспорт, — неожиданно предположил Савельевич, вставая со стула. — Надо забежать за ним домой. Сам не додумаешься, вы не подскажете, — пробурчал он недовольно. — Ну, тронулись!