Николай Иванников - Вепрь

Зазвенели бокалы.

— До дна, — предупредила Оля.

Глядя друг на друга, они выпили. Отдышавшись, Оля размахнулась и запустила свой бокал в стену, оклеенную цветастыми обоями. Со звоном посыпались осколки.

— На счастье. Теперь ваша очередь, Алексей.

Без особого энтузиазма он кинул свой бокал. Пол у стены был усыпан битым стеклом.

Оля вдруг обхватила руками его шею и, приблизившись к лицу, осторожно облизнула его губы. Он обнял ее и поцеловал. От нее пахло токайским вином и сладкими духами.

Где-то на кухне часы мелодично пробили двенадцать раз.

— Полночь, — тихо сказала Оля. — Призраки выходят из своих могил, а у вампиров отрастают клыки. В детстве я почему-то очень боялась этих часов, наверное, потому, что в полночь они бьют дольше всего, и я постоянно просыпалась и с ужасом ждала, когда ко мне придет привидение… А где твой сын? — спросила она вдруг, перейдя на «ты».

— Спит, — коротко ответил Алексей.

— А жена?

— Не знаю. Наверное, тоже уже спит.

— Ты же сказал, что она тебя бросила.

— По-моему, это ты сказала, а не я.

Оля покачала головой, глубоко вздохнув:

— С тобой очень трудно разговаривать.

— Не всегда, обычно я бываю очень милым собеседником.

— Неужели? Тогда я принесу новые бокалы, и мы за это выпьем.

Они выпили. Потом хозяйка, задернув на окнах шторы, тихонько включила проигрыватель и, подойдя к Алексею, села в позе русалки на ковре у его ног. Положила голову ему на колени. Ее кудрявые пряди золотились в неподвижном свете двух свечей.

— Ты неотразимый мужчина, — тихо проговорила она. — И такой беззащитный. У тебя с кем-нибудь, кроме твоей жены, был секс?

— Никогда.

Он хотел сказать это насмешливо, но голос сорвался, и получилось как-то жалобно. Однако Оля поняла это.

— А если быть честным?

— А честно — в школе я трахался с нашей пионервожатой.

Оля встрепенулась:

— А-а, так вот откуда у тебя комплекс по отношению к пионервожатым! У вас с ней ничего не получилось?

— Почему же? С горем пополам она сумела объяснить мне, что к чему. Пионервожатые — дотошный народ.

— Нам это по профессии положено

— И даже трахать своих пионеров?

— Кроме этого, разумеется.

Оля взяла его руку, дотронулась до каждого пальца и поцеловала запястье.

— А мы будем сегодня изменять твоей же не? — взглянула она на него снизу вверх.

— А почему бы нет? Все равно она особо не огорчится.

— Хотя ты не хочешь этого, да?

— Отчего же, очень хочу. Просто не подаю вида.

Оля змеей снова заползла к нему на колени, медленно обвила руками и прильнула к его губам. Спустя полчаса они уже совершенно голые лежали в спальне, прикрывшись простыней и потягивали вино из одного бокала. Алексей задумчиво смотрел на сосуд с вином, в котором огненной каплей отражался свет уличного фонаря.

— У тебя есть сигареты? — тихо спросила Оля, тщательно исследуя губами его грудь.

— Нет, я не курю.

— Плохо. Я тоже не курю, а сейчас бы с радостью закурила.

— Умгу…

— Что?

— Да нет, ничего. Поздно уже. Серёжке завтра в школу. Я скоро уйду.

— А ты ещё когда-нибудь придёшь?

— Приду, Оленька, обязательно приду.

— Но ведь не на следующий мой день рождения?

— Раньше. Гораздо раньше. Ты даже соскучиться по мне не успеешь.

— Успею. Я уже по тебе скучаю.

Алексей повернул к ней голову, улыбнулся, и они поцеловались. Потом он откинул простыню и быстро оделся. Когда он был уже в прихожей, Оля вышла к нему, завернутая в простыню.

— Ты знаешь мой телефон. Звони.

— Обязательно. До свидания, Оленька.

Он поцеловал её и открыл дверь.

— Лёша!

— Что? — он повернулся.

— Мне кажется, что я люблю тебя.

— Да. Мне тоже так кажется.

— Позвони мне завтра. Я буду ждать.

— Да, я позвоню.

Она повисла у него на шее, и они еще раз нежно простились.

Выйдя из подъезда, Алексей несколько минут постоял, утаптывая снег и размышляя о случившемся. Потом махнул на все рукой и направился домой, время от времени оборачиваясь в надежде остановить машину…

Он позвонил Оле через неделю, когда вдруг понял, что скучает по ней. Они снова провели вместе почти целую ночь. После этого встречи стали регулярными. И не только по ночам. Серёжка этот факт воспринял абсолютно спокойно, по-философски и с удивительным для его возраста пониманием: «Мужчина не может без женщины, — серьезно сказал он. — Без женщины он перестанет быть мужчиной. Ведь просто не с чем будет сравнивать».

Так прошло больше месяца. От Светланы не было никаких вестей (в это время она уже была в Карловых Варах и не страдала от ностальгии), впрочем, и они довольно быстро забыли о ее существовании, а может быть, делали друг перед другом вид. Новый год они встретили втроем и довольно весело.