Илья Деревянко - Ночная стража

Внезапно один из них (носатый, волосатый, кривоногий) грубо растолкал свору прихлебателей и косолапо устремился к дородной, расфуфыренной мадам, приведшей в Телецентр двух двенадцатилетних близнецов (мальчика и девочку). Дети неуверенно озирались по сторонам. Зато их мамаша чувствовала себя как рыба (вернее, акула) в воде и бесцеремонно раздвигала толстым животом субтильное море «укоренившихся».

– Здравствуйте, уважаемый Ашот Соломонович! – завидев «волосатого», расплылась в керамической улыбке она. – Безумно… безумно рада вас видеть!!! Вот, привела своих детей на кастинг, как договаривались…

– Они здоровы? – щупая взглядом близняшек, деловито осведомился «папик». – Ничего такого… э-э-э… не подхвачу? А то время нынче… кхе… кхе… Понимаешь, в общем…

– Обижаете! – вновь продемонстрировала искусственные зубы мадам. – Оба девственно чисты. К наркотикам сроду не притрагивались. И блюду я их. Гулять ходят исключительно под моим присмотром!

– Словá, словá! – хмуро проворчал «волосатый».

– Подкрепленные заключением врачей! – нисколько не смутилась противная толстуха. – Вот, извольте, справочки, хи-хи-с! По всем, так сказать, вопросам, – она суетливо достала из сумки папку-скоросшиватель.

– Другое дело! – оживился «папик». Внимательно просмотрел справки, плотоядно облизнулся (причем в заплывших глазах его вспыхнул желтый, дьявольский огонь) и гадко осклабился: – Годятся! Как звать-то пташек?

– Саша и Маша.

– Гы-ы! Прямо как в известном сериале. Гы-гы!.. Ладно, идемте, дети. Сейчас у нас состоится кастинг! – последнее слово он произнес подчеркнуто, с весьма двусмысленным подтекстом. И закосолапил к одной из дверей. Близнецы покорно двинулись за ним.

– Выполнять все, что прикажет Ашот Соломонович! Если он будет недоволен вами, в детдом сдам!!! – коброй прошептала им вслед мамаша.

«Мразь поганая! – полыхнуло в моей душе. – Ради денег, ради мещанского тщеславия сознательно отдает детей заведомому извращенцу!.. Со справками об отсутствии ВИЧ-инфекции и прочих заразных заболеваний… Господи, мерзость-то какая!!! Аж блевать хочется!.. Стоп, эмоции в сторону. Лучше выдам «гостинцев» и неруси мохнатой, и сутенерше зубастой!!!»

Тенью мелькнув мимо мадам, я по ходу поразил пальцами две точки на ее жирном теле. И когда Ашот Соломонович (открывая дверь) оглянулся на близнецов, никем не замеченный проник в комнату. Она представляла собой нечто вроде спальни (но не для сна предназначенной): с широким диваном, пушистым ковром на полу, со множеством зеркал (в том числе на потолке), с крупноформатными порнографическими фотографиями на стенах… Воздух пропах пóтом, спермой и французской парфюмерией. В центре на небольшом возвышении с внутренней подсветкой торчал длинный пластиковый шест. (Совсем как в стриптиз-баре.) На полу валялись кем-то забытые кружевные трусики. Судя по размеру – подростковые. Похоже, «кастинги» проходили тут регулярно, не реже двух-трех раз в день…

Суетливо заперев дверь на ключ и спрятав оный в нагрудный карман, Ашот Соломонович включил музыкальный центр. Помещение наполнилось слащавыми завываниями известного певца-педераста. Довольно хрюкнув, «папик» снял штаны с трусами, плюхнулся голым задом на диван и, раскорячив ноги, скомандовал:

– Ты, девочка, медленно раздевайся у шеста под музыку (надеюсь, мать тебя обучила). А ты, пацан, делай мне минет: старательно! с вдохновением!.. Когда щелкну пальцами – поменяетесь. А потом «покувыркаемся» в кроватке все втроем. Если я останусь доволен – устрою вас в телешоу «Юные таланты». Если нет… Ой!!! Мля-ё-ё-ё!!! У-у-у-у-у-у-у!..

Получив особый удар из арсенала дяди Миши, извращенец с хрустом согнулся в дугу. (Причем губы его уткнулись прямиком в напряженный пенис.) Грязно выругался, задергался и, не в силах разогнуться обратно, протяжно, по-собачьи завыл [45].

Отперев дверь обычной булавкой, я шепнул детям: «Уходите отсюда. Зовите психиатров», – и, не замеченный ими, вновь оказался в коридоре. Там мамаша-сутенерша вкушала последствия моих тычков. А именно – ходила по коридору на четвереньках, выпятив толстый зад. Пучила в ужасе рачьи глаза и беззвучно разевала зубастую пасть. Работники Телецентра хихикали, показывали на нее пальцами. В следующий момент из «кастинговой» комнаты выскочили оба близнеца с криками: «Смотрите!.. Ашот Соломонович с ума сошел!..» Несколько человек как по команде заглянули туда, и хихиканье сменилось громовым злорадным хохотом. Кто-то начал вызванивать по мобильному «Скорую психиатрическую», а я (очень довольный содеянным) прошмыгнул дальше в подвал… (Надо же выполнить приказ шефа и проверить вход в подземные коммуникации. – Д.К.)