Александр Бушков - Пиранья. Черное солнце

Мазур убавил газу. Теперь Морской Змей, держа на коленях расправленную карту, частенько распоряжался, куда сворачивать и в какую сторону ехать. Леса стало гораздо меньше, равнины вообще исчезли, трава редкая, а вместо земли почти сплошной камень. Поскольку самая лучшая карта всех особенностей местности предугадать не может, однажды они въехали в тупик, оказались перед высоченным скальным обрывом, который никак не удалось бы объехать справа или слева. Грузовик метров триста пятился задом, хрустя высокими колесами по каменным осыпям.

— Совсем близко, — сказал Морской Змей.

Хоть он и предупредил, а водопады открылись совершенно неожиданно. Обогнув очередную скалу, Мазур без команды затормозил. Пару секунд сидел, замерев, таращась вокруг, не на шутку пораженный. Что характерно, и Морской Змей какое-то время молчал.

Потом распорядился:

— Глуши мотор, пойдем посмотрим… Мазур спрыгнул наземь, и они неторопливо направились к обрыву. Красота вокруг простиралась такая, что дух захватывало: слева — живописнейшее нагромождение лесистых и голых вершин, справа, не далее чем в полукилометре, с головокружительной высоты падает широкий водопад, образовавший несколько уступов, даже на таком расстоянии слышен глухой шум, больше похожий на рев, полотнища и струи воды, прозрачнейшей, чистейшей, на всем протяжении сверкают радугами, солнце играет в невесомых облачках водяной пыли. Рай для туристов, которых здесь отроду не бывало, тут вообще почти не бывало белых, сотню с лишним лет назад добрался оборванным и оголодавшим двужильный шотландец Мунго Барнс, первым из европейцев узревший эту красотищу…

Они осторожно подошли к самому краю обрыва. Глянули вниз — голова закружилась. Обрыв был глубиной метров в двести, а дальше, в пробитой за миллионы лет неширокой расщелине, текла бурная речка, человеку несведущему способная показаться и неглубокой, но они-то совершенно точно знали, что глубины там метров триста, расщелина и бурная речка тянутся пару километров, а потом река выходит в низину, ставши широкой, медленной, не особенно и глубокой. Лаврик слышал от местных, что якобы тут сотни лет назад утопил свои несметные сокровища, проигрывая войну, какой-то полулегендарный король — чтобы ни себе и не людям. Что ж, даже если это легенда, место выбрано подходящее: что ни сбрось тут на дно, пролежит нетронутым столетиями — хоть сокровища, хоть здоровенный английский грузовик…

Подошел Лаврик, вытягивая шею, заглянул вниз:

— Впечатляет…

Нагнувшись внезапно к земле, он поворошил камешки, выпрямился, держа меж большим и указательным пальцами цилиндрический предмет. Они присмотрелись. Гильзу почти насквозь проела ядовито-зеленая окись, но калибр определить нетрудно. Пожалуй что, именно на этом самом месте стоял Мунго Барнс, исхудавший, оголодавший, заросший бородой по самые глаза и в лютом восторге палил в воздух из револьвера, заряженного еще патронами с бездымным порохом, орал что-то по-гэльски. Он это в своей книге подробно описал, за год до того, как бесследно сгинуть где-то у истоков Нила…

— Да брось ты эту погань, — пожал плечами Морской Змей.

Хмыкнув, Лаврик размахнулся и швырнул гильзу вниз, туда, где неслась покрытая гребешками пены бурная вода.

— Разомкнулись подальше, — деловито сказал Морской Змей, потом свистнул и махнул рукой.

Мотор взревел, грузовик двинулся вперед, набирая скорость. Викинг наполовину высунулся из кабины, ногой притаптывая газ. Морской Змей махнул ему в надлежащий момент, и Викинг проворно соскочил, перекатился, встал на ноги.

Грузовик по инерции проехал вперед, передние колеса зависли над обрывом, невероятно долгий миг машина казалась замершей в воздухе, накренившаяся вперед — а там враз исчезла из виду. Бросившись к обрыву, они таращились вниз. По воде еще бежали круги, тут же исчезнувшие, смятые и разглаженные бурным течением.

По всем расчетам далеких аналитиков радиоактивного заражения местности случиться не должно. Ядерное устройство — штука прочная, трехсотметровый слой воды притормозит идущую ко дну машину, и корпус заряда, скорее всего, не расколется. Бывали прецеденты и поинтереснее: в начале шестидесятых американский самолет, угодивши в воздушные неприятности, аварийно сбросил имевшуюся на борту атомную бомбу над собственной территорией, причем не в глуши, а в устье реки Саванна, густонаселеннейшей местности с большими городами и морскими портами. С тех пор она, по достоверным данным, так и лежит где-то на дне, как ее ни искали, не нашли. Глубина была гораздо меньше, а высота гораздо больше — и ничего, не раскололась, никаких признаков радиации, про бомбу уже давным-давно все как-то и забыли…