Александр Бушков - Принцесса на алмазах. Белая гвардия-2

Приходилось изображать доброго и злого следователей в одном в лице, что поделать… Мазур сказал вкрадчиво-дружелюбно:

— Можешь не верить, но мне тебя жалко. Красивая девочка. Но во что и в кого тебя там превратят…

Она со слезами на глазах пролепетала:

— Как вы, белый человек, можете…

— Ты давно в Африке? — деловито спросил Мазур.

— Я здесь родилась, в Кириату…

— Тогда к чему изображать невинность? Прекрасно должна знать, сколько белых на службе у черных занимаются жуткими непотребствами… если за это хорошо платят. Мне очень хорошо платят. Как говорят янки — это бизнес, ничего личного… Ладно, это лирика. Вариантов ровно два. Если будешь запираться, я тебя сдам в нашу контору. А вот в обмен на полную откровенность передам военной полиции. Там, в общем, не пытают и не насилуют. У меня хорошие отношения с начальником военной полиции. Могу договориться, чтобы тебя просто-напросто выслали. Преступление, в принципе, небольшое, ты столичная журналистка, ваши газеты могут поднять визг — а к чему нам обострение отношений? Ну? По глазам вижу, ты не в обмороке от страха, здраво рассуждать можешь. Быстренько выбирай вариант. И никаких «даю пять минут на размышление», мы не в Голливуде. Выбирать моментально. Ну?

Не раздумывая, она торопливо вскрикнула:

— В военную полицию!

— То есть — полная откровенность? — кивнул Мазур. — Умная девочка… Итак… За каким чертом вы сюда приперлись?

— Сделать репортаж о вожде…

— Ага, — сказал Мазур. — Мудрый руководитель, интересный человек, многогранная личность… Так?

— Да, примерно так…

— Ты меня огорчаешь, — грустно сказал Мазур. — Я к тебе со всей душой, а ты с ходу начинаешь рассказывать сказочки… Чем этот тип может быть интересен вашей столичной прессе? Этаких субъектов в округе пара дюжин. Придется все же…

— Подождите! — отчаянно вскрикнула Кейт. — Дайте рассказать по порядку…

— Валяй, — сказал Мазур.

— Я здесь не от газеты, у меня частный заказ… Это все Патрик устроил.

— А он, собственно, кто?

— Фрилансер, — сказала Кейт. — Вольный фотограф. Очень хорошо зарабатывает, большие связи, — она потупилась. — Мы с ним иногда… Я не замужем… В общем, он пришел и сказал, что намечается отличная сделка. Мы с ним поехали в «Кириату маунт инкорпорейтед» — это одна из самых крупных горнорудных компаний, там нас принял довольно высокопоставленный сотрудник. Он сказал, что на землях вождя есть богатые залежи меди, ваши об этом еще не пронюхали, а они точно знают и хотят успеть первыми. Подробности мне знать вовсе не обязательно, мне просто нужно написать самый хвалебный репортаж о вожде. Так им нужно. Когда он сказал, сколько они готовы заплатить — не столько за репортаж, сколько за риск и молчание, когда показал заполненный чек на половину суммы, который оставалось только подписать, я согласилась без всяких вопросов. Благо, риск был небольшой…

— Дальше?

— Нас на самолетике компании отвезли в Лубонго. Это…

— Я знаю, — сказал Мазур.

Это был тот самый приграничный городишко, откуда они пытались извлечь Мукузели.

— Вот… А когда стемнело, нас привезли сюда на вертолете. Всего-то минут десять лету, тут нет ни пограничников, ни локаторов. Этот же вертолет нас и заберет. У Патрика при себе маленькая рация, он свяжется, когда все будет закончено… Короче, я записала на пленку небольшое интервью с вождем. Небольшое — потому что ты прав, он просто примитивная скотина, многое пришлось сначала подсказывать. Ничего, я сама расписала бы как следует, за такие-то деньги… Я думала, мы вернемся нынче же ночью, все же было чуточку не по себе — нелегальный переход границы и все такое, тут ты прав… Но вождь заявил, что попросту не отпустит почетных гостей без полагающегося пира. Лично меня не тянуло с ним пировать, мне хотелось поскорее домой, но Патрик загорелся и уговорил меня остаться. В конце концов, это у него была рация, я сама не могла ни с кем связаться… Пир и в самом деле был роскошный, — она поморщилась. — Только потом этот скот повел меня показать фамильную сокровищницу, и я пошла, как дура. Никакой, конечно, сокровищницы. Он меня изнасиловал и не хотел отпускать, сказал, что мы будем всю ночь… Патрик, скотина, даже не пытался меня разыскать…

— Не рыцарь твой Патрик, — хмыкнул Мазур. — И прекрасно понимал, что в два счета получит по башке, тело выкинут подальше в саванну, гиены все доделают… А потом?

Ее прямо-таки передернуло:

— Ночью началось такое… Мы не спали, он меня в очередной раз… И тут вдруг завязалась жуткая пальба, стреляли из автоматов, все ближе и ближе, и долго, потом здешние начали отвечать из винтовок. Жуткая была пальба, не знаю, сколько все это продолжалось, — она бледно улыбнулась. — Вождь перетрусил страшно, лежал так, будто стал плоским, как эти половики… Ну, потом все помаленьку затихло. Я перепугалась страшно. Одно хорошо: после всего этого вождь ко мне больше не лез, лечил расстроенные нервы виски и джином… А на рассвете пришел Патрик. Он уже все знал, проныра. Улыбался во весь рот. Он сказал, что у нас будет возможность неплохо заработать еще — на хорошем трескучем репортаже с фотографиями. Оказывается, здесь поблизости обосновалась русская разведгруппа, притворявшаяся, кажется, геологами. Они и пришли ночью, хотели, видимо, добраться до вождя, но не получилось.