Илья Деревянко: Замусоренные

— Кто Корнея пытался убить? — спросил Андрей.

— Неизвестно, но, похоже, нити тянутся к Васильку.

— Что еще за фрукт?

— Неужели не знаешь? — удивился Володя.

— Откуда? Я меньше недели назад откинулся.

— Да, действительно! Извини! Забыл! После смерти Варяга в районе все пошло наперекосяк. Бригада его распалась. Одних пацанов убили, других посадили. И сразу же, как говно на дрожжах, вырос Василек, давний ментовский стукачок!

— Брешешь!

— Отвечаю за слова! За доказательствами далеко ходить не надо! Три месяца назад Карп, из В-ского района, забил Васильку стрелку. Фирмача одного не поделили. Так вот, вместо васильковцев приехали менты. Наши местные. Ребят Карпа повязали!

— Н-да, дела! — тяжело вздохнул Андрей.

— Слушай дальше, — продолжал Мамонтов, нервно теребя в пальцах сигарету. — Васильковским шестеркам все сходит с рук. Недавно они вчетвером изнасиловали пятнадцатилетнюю девчонку. Мамаша ринулась в ментовку. Заявление мусора под каким-то предлогом не приняли, а вечером к ней домой явились васильковцы с помповыми ружьями (им менты без вопросов «разрешения на ношение» выдают) и популярно объяснили: мол, прикинься ветошью и не отсвечивай! Иначе пришьем.

— Голый [4] В данном контексте — законченный, абсолютный. беспредел! — возмутился Михайлов-младший. — Раньше такого не было!

— И-эх! — горестно махнул рукой Мамонтов. — Давай выпьем, братан, за твое благополучное освобождение…

Вернувшись утром домой, Андрей застал там опухшую от слез мать.

— Вчера убили Вадима, — мертвым голосом сообщила она. Андрей почувствовал, как у него подкашиваются ноги, перед глазами сгустилась черная пелена… Несколько минут он стоял, судорожно хватая ртом воздух, затем, немного опомнившись, позвонил Мамонтову…

— Менты, да и прокуратура тоже, не станут это дело распутывать. Изобразят видимость активной деятельности, составят ворох бумаг для отмазки, а потом потихоньку спустят на тормозах. — Мамонтов сидел в кресле напротив Михайлова, куря одну сигарету за другой.

Андрей молча слушал, механически прихлебывая давно остывший кофе. Лицо его осунулось, глаза ввалились. Они находились в квартире вдвоем. Мать в предынфарктном состоянии два часа назад увезли в больницу.

— Смерть Вадима мусорам на руку, — в голосе Володи слышалась нескрываемая ненависть. — Михай был для них костью в горле, хотя после убийства Варяга в районе не светился. Работал в бригаде Фрола. Ну того, из…

— Знаю, — хрипло перебил Андрей. — Но чем же Вадик им помешал? У Фрола ни одной точки здесь нет. Сфера его влияния на другом конце Москвы!

— Ты не понимаешь! — печально усмехнулся Мамонтов. — Менты вместе с замусоренными полностью подмяли под себя район. Любой нескурвившийся пацан для них словно бельмо на глазу!

— Суки рваные! — прошипел Андрей. — Узнаю, кто брата грохнул, — из-под земли достану!

— Как узнаешь-то?!

— Подумаю!..

После «приключения» в пансионате Валерий Лукин чувствовал себя отвратительно. Болели сломанные ребра и отбитые внутренности. Лицо превратилось в синюю, оплывшую маску. Однако хуже всего было душевное состояние. «Скоты паршивые! — в бессильной ярости думал Лукин. — Никакой управы на них нет! Совершенно обнаглели под крылышком у милиции! Уже не разберешь, где бандиты, где менты! Впрочем, нет! Назвать васильковцев бандитами — значит оскорбить последних! Волк шакалу не товарищ!»

Лукин кряхтя поднялся с дивана, принял таблетку темпалгина, [5] Сильнодействующее обезболивающее. накинул на плечи дубленку и вышел на балкон покурить.

— Здорово, сосед, — услышал он тихий голос. — Неважнецки ты выглядишь.

Валера повернул голову. На соседней лоджии, ссутулившись, облокотился на перила Андрей Михайлов.

— Поздравляю с возвращением, — ради вежливости сказал Лукин, вспомнив, что Михайлов недавно освободился из мест заключения. — Как брат поживает?!

— Издеваешься?! — потемнел от гнева Андрей. — Или… не знаешь?!!

— Бог с тобой, какие издевательства?! — изумился Валера.

Михайлов с минуту испытующе смотрел на него.

— Убили Вадима, — наконец выдавил он. — Вчера утром…

— О Господи! — искренне расстроился Лукин. — Жаль парня!

— Кто тебя так обработал? — через некоторое время спросил Андрей. — Места живого не осталось!

— Васильковцы!

— За что?

— Хотели девчонку мою трахнуть, а я заступился.

— Козлы вонючие! — выругался Михайлов. — Пидорасы!.. Знаешь, сосед, заходи ко мне. Чайку попьем! Тошно одному, сил нет! Вовка Мамонт в похоронное бюро поехал, гроб заказывать, а потом на кладбище о могиле договариваться. Мать с сердечным приступом в больнице. Брат… в морге. — Андрей едва сдержал слезы.