Сергей Москвин - Мастер-класс для диверсанта

Так как во время пребывания премьер-министра на Северном Кавказе в программе его визита могут произойти изменения, обращаю ваше внимание, что на время визита все силы, привлекаемые для охраны премьера, переходят в оперативное подчинение начальника бригады Федеральной службы охраны полковника Рогозина и могут быть использованы по его собственному усмотрению.

30.10.1999 г.

Директор Федеральной службы безопасности РФ

Начальнику Управления по борьбе с терроризмом ФСБ России

генерал-майору Локтионову

В ответ на вашу просьбу об информировании о пересечении государственной границы Российской Федерации выявленными сотрудниками турецкой разведки сообщаем, что сегодня, 30.10.1999 г., в 13.30 в международный аэропорт Шереметьево-2 рейсом из Анкары прибыл начальник отдела турецкой внешнеполитической разведки полковник Абдул Керим. При прохождении паспортного контроля полковник Керим предъявил дипломатический паспорт. На выходе из аэропорта его встречала направленная из посольства машина.

30.10.1999 г.

Заместитель начальника Федеральной

пограничной службы РФ

генерал-майор БАЖЕНОВ

Шифровальщик, принявший сообщение от полковника Чернышова, добросовестно зашифровал текст. Превратив телеграмму в нечто совершенно непригодное для чтения, он передал ее в группу радистов. В таком виде телеграмма ушла по каналам спецсвязи в Москву к начальнику Управления по борьбе с терроризмом генералу Локтионову. Аппаратура засекреченной связи обеспечивала надежность и полную конфиденциальность при передаче информации. Канал связи был устойчив ко всем видам помех, но самое главное – он не допускал прослушивания противником. Даже если допустить чисто теоретически, что противник сумел бы каким-то образом подключиться к каналу специальной связи, аппаратура шифрации гарантировала, что перехваченную информацию удастся расшифровать не ранее чем через сто лет.

Но на аппаратуре работают люди. Никакая, даже самая надежная техника не может функционировать без участия человека. Человек может отремонтировать сложнейший аппарат, может испортить его, а может сделать его работу просто бессмысленной. Так шифровальщик, закодировав текст телеграммы полковника Чернышова, не уничтожил исходный образец, как того предписывала инструкция, а спрятал его в своем личном сейфе среди прочих документов. В тот же день он показал его представителю военной контрразведки майору Осипову. Осипов завербовал шифровальщика узла спецсвязи примерно месяц назад. Эту вербовку он отразил в своих документах, а сам факт вербовки доложил руководству, за что в свое время получил поощрение. Шифровальщик же был абсолютно уверен, что работает на благо российских вооруженных сил.

«Я все-таки был прав, доверять словам Акопа нельзя, – подумал Осипов, прочитав текст составленной Чернышовым телеграммы. – Посты радиоперехвата зафиксировали оба сеанса. И не просто зафиксировали, а записали их. А ведь связной утверждал, что перехватить сигнал его аппаратуры невозможно. Хорошо хотя бы то, что посты радиоперехвата пока не могут запеленговать работающий передатчик. Но Чернышов указывает на потребность в более совершенной аппаратуре. Да о чем я рассуждаю? Текст! Чернышов отправил в Москву записи обоих передач для расшифровки! – От этой мысли Осипову стало страшно, так как он лично составлял текст одного из перехваченных сообщений. – Что, если в ФСБ сумеют расшифровать сообщения? Их расшифровка будет равносильна провалу!» – с ужасом подумал Осипов.

Общавшийся с контрразведчиком шифровальщик не заметил даже тени охватившего Сергея Осипова страха. Внешне майор Осипов остался абсолютно спокоен. Он поблагодарил шифровальщика и вернул ему исходный бланк телеграммы. «Не надо торопиться. Все надо как следует взвесить, – думал Осипов, направляясь в свой кабинет. – Первая опасность – это текст перехваченных сообщений. Тексты уже переданы в Москву, и я ничего не могу с ними сделать. Остается надеяться только на стойкость шифра. Куратор из турецкой разведки убеждал меня, что шифр вполне надежен. Ладно, мне нужно всего несколько дней. Несколько дней до окончания операции. Будем надеяться, что куратор не подвел и шифр продержится хотя бы это время».

Запершись в своем кабинете, Сергей Осипов почувствовал себя намного спокойнее. Да и сами рассуждения убедили его, что он преувеличил опасность. Зная не понаслышке о работе информационно-аналитических подразделений органов безопасности, Осипов прекрасно понимал, что никто не будет биться над расшифровкой перехваченных сообщений в течение нескольких лет.