Сергей Москвин - Мастер-класс для диверсанта

Оттолкнувшись от брони, разведчик спрыгнул на землю. И в этот момент в стороне от БТРа раздался выстрел.

...Степан Мордасов внимательно следил, как, выйдя из кустов, Псарев и Чагин приближаются к БТРу. Пулемет, установленный на башне БТРа, имеет ограниченный сектор обстрела. Ближайшее к БТРу пространство для пулеметчика является «мертвой зоной». Поразить противника, оказавшегося рядом с БТРом, не позволяет броня собственной машины. Наблюдающий за действиями Псарева и Чагина Мордасов понял, что те стремятся войти в «мертвую зону». То, что диверсанты выходят из сектора обстрела башенного пулемета, понял и старший лейтенант Катаев. Однако это обстоятельство не обеспокоило его, так как диверсантов уже взяли на прицел его автоматчики. Мордасов увидел, как Псарев и Чагин остановились и сняли с плеч свои автоматы, и понял, что еще ближе к БТРу российские солдаты их уже не подпустят.

– Бей, – приказал он Сайдакову.

Сайдаков заметил, как один из российских солдат приподнялся на броне, и, выбрав его в качестве первой мишени, спустил курок.

Сраженный выстрелом автоматчик мешком упал на землю. Еще не разобравшись до конца, что происходит, Виктор Катаев оглянулся в сторону прозвучавшего выстрела. В этот момент вторая пуля Сайдакова поразила его в голову. Пуля откинула тело лейтенанта назад, и он застыл на броне в нелепой позе. Уже первый выстрел Сайдакова стал для Псарева и Чагина сигналом. В один прыжок они преодолели расстояние, отделяющее их от «мертвой зоны», где пулеметчик уже не мог их достать. Перед прыжком Чагин подхватил с земли свой автомат, а Псарев выдернул из-за пояса автоматический пистолет. Вдвоем они открыли шквальный огонь по БТРу, на броне которого остались еще двое стрелков. Огнем из своей снайперской винтовки их поддерживал Сайдаков. Степан Мордасов вскочил с земли и также бросился на помощь к Чагину и Псареву. От неожиданно увеличившегося числа противников сидящие на броне стрелки растерялись и потеряли несколько драгоценных секунд, стоивших обоим жизни. Сразу несколько пуль одновременно поразили обоих. Сержанту, заметившему укрывшихся в кустах диверсантов, очередь из автомата Чагина пронзила левую часть груди. Второму солдату уже Псарев выпустил короткую очередь в живот, а пуля Сайдакова добила его окончательно. Солдаты, оставшиеся в БТРе, распахнули задний люк, чтобы выбраться из БТРа и прийти на помощь своим товарищам. Первым это заметил Мордасов. Не позволяя солдатам выбраться наружу, он дал по люку длинную очередь, а оказавшийся ближе всех к люку Псарев забросил внутрь БТРа ручную гранату. В узком внутреннем пространстве БТРа осколки разорвавшейся гранаты, многократно отражаясь от бронированных стенок, буквально искромсали тела четырех разведчиков. Гибели избежал только механик-водитель, сидящий в другом отсеке. Он включил первую передачу и попробовал развернуть машину, намереваясь вывезти ее из-под обстрела. Но после взрыва гранаты все пространство БТРа заполнилось едким дымом. Из-за дыма водитель плохо видел, что происходит вокруг, поэтому не заметил вскочившего на броню Псарева. Но даже если бы водитель заметил запрыгнувшего на БТР диверсанта, он вряд ли сумел бы ему помешать. Люк, через который можно было попасть на место водителя, невозможно было закрыть, так как в нем застряло тело убитого лейтенанта. Псарев отодвинул труп Катаева в сторону и просунул в люк руку с пистолетом. Поймав в прицел спину механика-водителя, он нажал на спуск. Водитель дернулся на своем месте и завалился вперед, упав лицом на рычаги управления. Нога водителя соскользнула с педали газа, БТР пару раз дернулся и заглох. Когда БТР остановился, Псарев заглянул в отделение для десанта. Убедившись, что там, как и в соседнем отсеке, живых не осталось, он спрыгнул на землю.

К БТРу, ставшему братской могилой для целого мотострелкового отделения, подошли Мордасов и Чагин.

– Чисто, – сообщил им Псарев, похлопав рукой по броне БТРа.

– Никто не ранен? – первым делом поинтересовался Мордасов, переводя взгляд с Чагина на Псарева.

Те отрицательно покачали головами. С беззаботным видом к ним подошел Кирилл Сайдаков.

– Что-то вы долго возились, господа диверсанты. Я, признаться, уже начал скучать, – сказал он.

Взглянув на Сайдакова, Мордасов сразу определил, что тот только пытается выглядеть беззаботным, что его напускная веселость – попытка перебороть стресс, который испытали все участники этого короткого боя. Мордасов отлично знал, что неожиданные, заранее не подготовленные огневые контакты – самый сложный вид боя, который приходится вести диверсионной группе. «Тем не менее мы провели его в высоком темпе, – оценивая действия группы, подумал Мордасов. – Полностью уничтожили превосходящую по численности группу противника и при этом не потеряли ни одного бойца. В армии любой страны такие действия заслужили бы наивысшей оценки. Задерживаться здесь не стоит. Это мотострелковое отделение могло оказаться передовым отрядом, за которым следуют основные части».