Андрей Поповский - Каратила – второй раунд

– Виталя, я же тебе говорил, мы обязательно отдадим деньги, но потом. Сейчас у нас нет такой возможности, но мы прокрутимся и все отдадим. Пусть крысы бегут с корабля, но мы-то одна команда. Мы выстоим! – Марик выразительно покосился на Егора.

– Это ты кого крысой назвал? – тут же отозвался Егор со своего места – Да ты сам крыса. Пользуясь дружбой с Виталиком, ты влез под шкуру его дяде и повесил на меня этот кредит, а сам остался в стороне чистеньким. Это ты, пока мы экономили на всем, постоянно жировал и тратил кредитное бабло направо-налево. Это ты…

– Валеха, а ну-ка останови машину, – прошипел красный от злости Марик, нашедший, наконец, на ком ему сорвать душившую его злость. – Мы с этим правдорубом выйдем и пообщаемся.

– Да ладно, пацаны, что вы собачитесь, – миролюбиво протянул Валеха, но Марик жестко настоял на своем:

– Останови! Нам с ним поговорить надо!

"Девятка", взвизгнув тормозами, как вкопанная замерла на обочине пустынной дороги, буквально на полпути между станицей Архонской и Владикавказом, видневшимся вдали. Егор первым вышел из машины. За ним следом, громко хлопнув дверцей, устремился Марик. Над их головами величественно пылал закат, расцвечивая низкие черные грозовые тучи в кроваво-красный цвет. Где-то вдалеке басовито гремел гром и яростно вспыхивали молнии. На город шла гроза.

Егор сошел с дороги, прошел десяток метров по полю и повернулся назад. Руки он демонстративно засунул в карманы брюк. Парень совершенно не собирался драться с Мариком, но желание высказать ему в лицо все то, что он о нем думал, было явно написано у него на лице.

Марик засунул правую руку в карман легкой ветровки, где у него лежал маленький дамский браунинг, подошел к Егору и остановился в полутора метрах от него.

– Так кого ты назвал крысой? – холодно поинтересовался он, буравя того колючими глазами

– Тебя.

– Гнида ты неблагодарная. Да если бы не я, то ты бы сейчас работал где-нибудь вонючим инженеришкой. Я тебя вывел в люди, я тебя всюду тащил за собой, и работал в бригаде больше всех тоже я. Если у меня что-то не получилось, то только потому, что такие бараны, как ты, вечно портили все дело. Именно поэтому я считал и считаю себя в полном праве пользоваться какими-то благами больше других. Здесь тебе не коммунизм – здесь кто как работает, тот так и жрет.

– Как интересно у тебя получается, – насмешливо протянул Егор. – Значит, все хорошее у нас всегда шло от тебя, а все дерьмо – от других?

– Да, именно так! – совершенно серьезно подтвердил Марик, нервно вцепившись вспотевшей рукой в маленький браунинг. – Именно я нашел дурака Аслана, а потом развел его с сигаретами, именно я пробил кредит и золотые часы. Я нашел дело с темными тачками в Москве и канал оформления документов, именно я с Валехой обул Гаглоева на "Ауди". Именно я нащупал канал со спиртом, и если бы Закир и Граф так бездарно не профукали его, мы бы все были сейчас в шоколаде. Твое участие во всех делах было на уровне "подай, принеси". Таких придурков, которые работают только руками, но не умеют варить котелком, можно набирать десятками на улице. Ты просто расходный материал, а сам возомнил о себе невесть что. Твоя доля в общем деле – ноль целых ноль десятых. Понял?

– Знаешь, что я понял? Гад ты, вот и все. Еще и Закира сюда приплел, – Егор презрительно сплюнул в сторону. – Жаль только, что это не дошло до меня раньше. Я столько лет тебя за лучшего друга считал, а ты все это время учет вел, кто сколько сделал и кто кому чего должен. Ты всех своих друзей сначала разводишь, а потом подставляешь, и в этом вся твоя гнилая суть. В общем, вот что я тебе скажу. Сделай так, чтобы это дело с кредитом меня больше не касалось. Делай что хочешь, воюй с банком или отдай ему деньги, но меня больше не трогай. Если это дело меня еще как-то коснется, то я потом за это спрошу именно с тебя. Именно ты меня в него втравил, именно ты не хочешь отдавать деньги банку, хотя сейчас такая возможность есть. Значит, тебе за все и отвечать.

– Это как понимать? Ты мне что, угрожаешь? – густые черные брови Марика сдвинулись, а указательный палец правой руки хищно застыл на курке пистолета.

– А понимай как хочешь. Мне это теперь абсолютно все равно.

Егор повернулся и решительно зашагал по направлению к видневшимся вдалеке городским кварталам. Ветер отчаянно рвал его тонкую рубашку, и вскоре на плечи парня упали первые крупные и теплые капли летнего дождя.

Марик смотрел ему вслед и, кусая губы, боролся между двумя крайностями – побежать и вернуть навсегда уходящего друга или пристрелить его к чертовой матери. Но возобладало третье. Он грязно выругался и, спасаясь от ливня, припустившего вовсю, побежал к машине. "Девятка", взревев мотором, рванула в город.