Михаил Март - Загляни ей в глаза - повести

— Обоснованная месть. К вышке ее не приговорят.

— Могут возникнуть отягчающие обстоятельства. Лиха беда начало. Она знает, за что получит свой миллион. Больше трех-пяти месяцев ей не прожить.

— Ее фотографию ты старухе подбросила?

— Не лезь в дебри, слушай меня, и все получится.

— Сегодня ты меня подставила.

— Я тебя страховала. Что с твоим алиби? Олег вздрогнул:

— Черт! Я должен быть в архиве редакции!

— С такой рожей? Сиди спокойно, попробую тебя реанимировать.

Марго открыла «бардачок», достала свою сумочку и принялась замазывать царапины тональным кремом.

— Не предполагал, что твои руки могут быть такими нежными, — признался Олег.

Он глянул на себя в зеркальце — лицо чистое. Она подала ему дождевик с заднего сиденья.

— Иди в свою машину и доведи начатое до конца.

— Когда мы увидимся?

— Когда Маргарите Палмер вынесут приговор. Она оставила его на обочине и уехала.

Двор редакции ничуть не изменился после его отъезда. Он вскарабкался по веревке на лестницу и начал восхождение на шестой этаж. Ветер срывал капюшон с головы, рвал с него плащ, лицо заливал дождь. Грим стек по щекам, все труды Марго пошли насмарку. Только добравшись до шестого этажа, он с ужасом заметил, что окна темные, мало того — они заперты на шпингалеты. Олег вспомнил, что оставил ключ в замочной скважине с наружной стороны двери. Проверяющий этажи охранник не мог этого не заметить.

— Не спится старым идиотам, везде свой нос суют! Алиби не сработало.

Спускаясь вниз, Олег едва не сорвался. Он спрыгнул с веревки на землю и побежал к арке ворот. В холле здания горел свет. Петрович не спал, а разговаривал с патрульным. Олег оглянулся. На противоположной стороне улицы стояла милицейская машина. Шофер жевал бутерброд. Громов поднял капюшон и направился к арке. Только бы унести ноги, ни о чем другом он думать не мог. Ему это удалось сделать.

Вернувшись домой, промокший и продрогший, он скинул одежду, включил свет. Достал коньяк из шкафа и, выдернув пробку зубами, начал хлестать, пока не поперхнулся. Не коньяком. В его постели лежала Марго.

Красавчик лишился дара речи. Он стоял в трусах, носках, с бутылкой в одной руке, сигаретой в другой и приоткрытым ртом. Потрясающий видок у повесы средних лет. Марго улыбалась, ее шикарные пепельные волосы были разбросаны по подушке.

— Тебя трясет? Ты замерз и промок? Никакая выпивка не согреет мужчину лучше женщины.

Она резким движением сбросила с себя простыню, обнажив роскошное тело.

— Ты еще не забыл мои нежные руки?

Не очень рано, не очень поздно, но Громов доехал до газетного киоска и попросил утренний выпуск «Вестника».

— «Вестник» продан, — равнодушно сказал продавец.

— И даже для меня, Гриша?

Киоскер долго разглядывал странного типа и не узнавал его. Шрамы Рита загримировала искусно, но лицо сильно опухло, глаза заплыли, превратившись в узкие щелочки.

— Это ты, Олег? Тебя можно узнать только по цветастому галстуку. Что с лицом?

— Асфальтовая экзема. Не мог справиться с земным притяжением.

— Взял лишку на грудь? Бывает.

Гриша достал из-под прилавка газету и дал Громову, не отрывая от него глаз. Олег вернулся в машину и развернул газету. Сенсации не произошло. Материал поместили на четвертой полосе в колонке «Уголовной хроники», которую вел Лева Заикин, и без всяких снимков:

«Вчера ночью в пригородном доме выстрелом в сердце был убит начальник криминальной милиции Станислав Седов. По подозрению в убийстве задержана гражданка России Маргарита Палмер. Следствие по делу об убийстве ведет следователь городской прокуратуры Вербицкий».

— И это все?! — возмутился Громов. Ниже размещалась еще одна заметка:

«Выстрелы в сердце стали чем-то обыденным. Наемные убийцы так не работают. За двое суток до гибели милиционера в престижном номере гостиницы выстрелом в сердце покончил жизнь самоубийством финансовый директор фирмы «Глобал-Стоик» гражданин Германии Гельмут Краузе. Все помнят скандал с ограблением фирмы на кругленькую сумму. Следствие отказалось контактировать с прессой. Мы тоже промолчим. Напрашиваются определенные выводы, предоставим их сделать нашим читателям».

Под второй заметкой была помещена фотография улыбающегося Краузе. Громов его узнал — лысый кавалер арестованной Марго. Ресторан, рыжий парик и «Бентли». Тогда ему удалось пробить номера шикарного лимузина: машина принадлежала германскому консульству. Сейчас этот факт имел определенное значение. Без свидетелей тут не обошлось, такие парочки запоминаются надолго.