Сергей Зверев - Сафари как страшный сон

Состояние, в котором он находился, совсем не располагало к общению, и последние дни все телефонные звонки, кроме мидовских, направлялись его секретарше, которой он заранее дал указание ни с кем его не соединять. Все это время он практически не выходил из своего кабинета, общаясь с внешним миром только посредством телевизора. Вот и сейчас по нему шли новости. После того, как диктор осветил последние мировые события, был показан сюжет о катастрофе над Красным морем, голос за кадром комментировал: «…как сообщалось и ранее, в районе бедствия авиалайнера, следующего из Найроби в Москву, продолжаются поиски пострадавших. На настоящий момент спасено пять человек… из моря спасателями извлечены тела пятидесяти трех человек… о судьбе оставшихся шестнадцати человек ничего не известно… По заявлению представителя спасательной службы, практически не осталось надежды на то, что кто-либо еще будет обнаружен живой… тем не менее поиски продолжаются. Напоминаем, что самолет потерпел аварию вследствие применения одним из пассажиров огнестрельного оружия, о чем успели передать на землю члены экипажа. На борту, по уточненным данным, находилось шестьдесят семь пассажиров и семеро членов экипажа. Пятеро человек сейчас находятся в больнице в городе Ходейдо, их состояние врачи оценивают как стабильное. Самолет принадлежал авиакомпании…»

Юрчин уже просто по инерции досматривал сюжет. То, чего он больше всего боялся, неумолимо на него надвигалось. Временами при приступах отчаяния он включал внутри себя какую-то невидимую кнопку и снова начинал надеяться на лучшее. Но сейчас он просто принимал этот безжалостный удар судьбы. Весь смысл в жизни он связывал со своей единственной дочерью, которую любил безгранично, даже эгоистично. Она была у него поздним и очень желанным ребенком, и с момента появления на свет он окружал ее родительской заботой. Когда он начал строить свой бизнес, он твердо знал, что делает это прежде всего для благополучия Алины. Она ему в этом помогала, чем вызывала у отца искреннее удовлетворение. Аркадий Валентинович не мог даже вспомнить, когда между ними происходили какие-нибудь большие конфликты. Алина действительно была его отрадой и гордостью. Юрчин поймал себя на мысли, что начал думать о дочери в прошедшем времени. Никто не в силах был понять его состояние. Он нажал на кнопку пульта, и экран погас. Сейчас он просто хочет посидеть в тишине, наедине со своими мыслями. Потухший взгляд Аркадия Валентиновича остановился на бутылке водки, которая почти поселилась на его столе, являясь непременным атрибутом среди письменных принадлежностей за две последние недели. Бутылки, конечно, менялись, но содержимое их было одинаковое. Он не спеша взял бутылку и налил половину стакана. Затем прямо бросил туда ломтик лимона, взятый из блюдца. Немного подержав стакан в руке, он почти за один глоток выпил водку и, совсем не морщась, поставил его обратно на стол.

– Юля, – неожиданно громким голосом он вызвал секретаршу, а не как обычно по селектору. Секретарша быстро вошла в его кабинет и, остановившись в дверях, приготовилась слушать его распоряжения. – Позвони Крыжовникову, скажи, что, как будет у него время, пусть приедет ко мне. Да, еще. Уточни, когда прилетает Стас. Парня надо встретить. Хоть кто-то оттуда возвращается.

Секретарша постояла еще несколько секунд, но других указаний не было, и она, повернувшись, вышла из кабинета. Юрчин какое-то время пустыми глазами смотрел на закрывшуюся дверь, затем перевел взгляд на портрет Алины и снова взял в руку бутылку…

– Отлично, лей еще. – Савичев, наклоняясь вперед, стоял неподалеку от колодца, а Алина поливала на его спину из ведра прохладную воду, которую они только что достали. Олег получал от водной процедуры очевидное удовольствие, растирая ладонями крепкое тело. Закончив, он из вежливости предложил Алине повторить его «подвиг», однако та благоразумно отклонила его, ограничившись умыванием лица и рук.

– Как же хорошо, даже холодок по телу пошел. – Олег разминал мышцы легкими гимнастическими упражнениями.

После плескания у колодца бодрость наполнила их. Весело шутя и смеясь, они порой даже забывали о том положении, в котором находились. Время уже приближалось к вечеру, и они забавляли себя, рассказывая анекдоты и различные истории. Савичев снова сходил за сушняком и пополнил запас топлива на предстоящую ночь. Однажды они услышали пролетающий самолет и, понимая, что это малорезультативно, все же выбежали на открытое пространство и, глядя в небо, кричали и размахивали руками. Самолет пролетал в стороне, и их никто не заметил, но он напомнил им, что в этом мире есть еще кто-то, кроме их двоих. Несколько более серьезные, они возвратились в свой лагерь. Видя, что Алина стала задумчивой и грустной, Савичев отпустил одну из своих веселых шуток, пытаясь отвлечь ее от печальных мыслей. Затем он засыпал кофе в стоящую на огне турку.