Дэвид Моррелл - Рэмбо 2

— Конечно. Я это так, на всякий случай.

Коу отдала ему автомат, он протянул ей свой лук. В колчане пачка взрывчатки С-4. Но ты не бойся — без детонатора она не взорвется.

— Знаю. Снука научил меня, как с нею обращаться.

— Отлично.

Крики, приближаясь, становились все отчетливей.

— Будет лучше, если ты исчезнешь, — сказал Рэмбо. Что? Ты не летишь с нами? — пробормотал Бэнкс.

— Мне приказано остаться здесь. Но может быть… Рэмбо в удивлении поднял брови.

Может, я останусь с вами до конца? Может, смогу чем-нибудь помочь?

Рэмбо смотрел на продирающихся сквозь заросли солдат. Вертолета пока нет и в помине.

До конца? Но это и есть конец.

Но я хочу остаться. Забыть все приказы. У меня появился шанс. Возьмешь меня туда?

Туда? Куда это? — не понял он.

— В Америку. Тебе стоит лишь захотеть. Возьми меня с собой. Как свою жену, — перешла она неожиданно на «ты».

Рэмбо оторопел. Что за чудовищная мысль. В ней скрыта угроза. Да он…

— Ты меня не понимаешь. Со мной не надо жить. Просто нужно помочь выбраться отсюда. В Хантинтон Бич. Я хочу повидать своего брата. — У Коу дрожал голос. — А самое главное увидеть сына. Ты разведешься. Скажешь, что я — плохая жена. Но я получу подданство. И останусь в Америке.

— Но я здесь для того чтобы вызволить военнопленных, — мямлил Рэмбо. — То есть… Что подумают обо мне, привези я отсюда жену?

— Подумают? — Коу выпрямилась, гордо подняв голову. — Только то, что ты — человек.

Он отрицательно покачал головой.

— В чем дело? Ты не позволяешь себе чувствовать? В тебе уже умерли все чувства? Но ведь мы еще живые. — Она указала пальцем на пурпурную орхидею, расцветшую на болоте на краю джунглей. — Мое кодовое имя — Орхидея. Цветок, который растет только на хорошей земле. Здесь под землей лежат кости животных, людей. Они погибли в джунглях. Удобряют землю. Чтоб на ней росли самые прекрасные цветы. Орхидей. Здесь много мертвых. Вьетнамцев. Вьетконгов. Американцев. И много прекрасных цветов. Но я надеюсь остаться в живых. Пускай я не такая прекрасная, но я хочу остаться живой. Я не хочу умирать.

Рэмбо кивнул в сторону, откуда доносились крики. Быть может, мы умрем скорее, чем ты думаешь, — сказал он.

Коу была похожа на убитую горем маленькую девочку.

— Я думала, что…

Рэмбо чувствовал, что у него заныло сердце. Еще вчера он бы ни за что не поверил, что с ним случится такое.

Вдруг к неописуемому удивлению Рэмбо Коу прижалась к нему всем телом и поцеловала его в щеку.

Еще удивительней было то, что он позволил ей это сделать. За последние четырнадцать лет это был его самый близкий контакт с женщиной. Когда губы Коу коснулись его щеки, ему показалось, будто через него прошел электрический разряд. От ее нежного дыхания по коже забегали мурашки.

Взяв лук и колчан со стрелами, Коу направилась к залитой солнечным светом поляне, ведущей в дремучие заросли джунглей. Ее миниатюрная фигурка в широких черных брюках быстро уменьшалась в размере.

Ты что, парень, спятил? — сказал Бэнкс. — Давай возьмем ее с собой.

Рэмбо окончательно растерялся. Инстинкт самосохранения боролся в нем с…

Ладно. Оставайся, — отрывисто бросил он. — Мы поженимся. А потом я разведусь. Будешь жить в своем Хантинтон Бич.

Коу обернулась. По ее щекам текли слезы. Но теперь она улыбалась.

— Ты… чертовски хороший парень.

— Но ты спрячься. А когда прилетит вертолет… Если он прилетит. Пока что не похоже.

Коу все поняла и кивнула. Если солдаты появятся здесь раньше, чем прилетит вертолет, Рэмбо даст ей возможность спастись.

Рэмбо, ты… сго-вор-чи-вый.

— Посмотрим.

И тут он услышал его, этот отдаленный гул, как ничто другое вселявший в сердце надежду. Спасательный вертолет.

Его радость была преждевременной: сзади послышалось учащенное дыхание. Рэмбо обернулся. На гребне склона показался солдат.

Траутмэн с тревогой вглядывался в окутанные дымкой скалы.

— Поторопись!

— До места подхвата три минуты лету, — сказал Эриксон.

Он наклонился над приборами. Вместо того, чтобы подняться вверх и пролететь над скалой, Эриксон направил машину в узкое ущелье. Какого черта?..

— Так быстрей. Ты ведь сам меня торопишь.

Они очутились в ущелье, крутые склоны которого отражали и усиливали рев мотора. Это была своего рода аэродинамическая труба, и вертолет подбрасывало и раскачивало из стороны в сторону. Траутмэн обхватил свое туловище руками.

— Чем скорей, тем лучше, — сказал он. Вертолет накренился на один бок. Сидевший в заднем отсеке Дойл воскликнул: