Стивен Хантер - Снайпер

– Черт, – сказал полковник. – А почему Пайн не попал в сердце?

– Вам лучше спросить это у Пайна, полковник Шрек.

– Хорошо.

– Учтите только то, что в структуре грудной клетки сердце представляет из себя довольно сложную мишень, – уточнил Хатчер. – Оно намного меньше, чем считают люди, и находится немного правее, чем они думают. Я говорил с ним об этих анатомических сложностях, но в той маленькой комнатке было темно, к тому же такое напряжение…

Закончить предложение Хатчеру не дали.

– Теперь вы, доктор Добблер. Каковы ваши прогнозы? Что вы думаете как врач? – спросил полковник.

Добблер ждал этого вопроса и готовился к нему. Он прокашлялся, прежде чем ответить:

– Суэггер мог умереть от потери крови или попавшей в организм инфекции. Но возможен вариант, при котором пуля прошла навылет и не задела при этом никаких жизненно важных органов. Тогда он остался цел и невредим. Если у него хватило ума заткнуть кровоточащее отверстие сразу же после ранения, что он, скорее всего, и сделал, потому что не раз бывал ранен во Вьетнаме, то он выздоровеет и, если не была занесена инфекция, встанет на ноги где-то через две недели.

Казалось, что Шрек вот-вот засмеется.

– А теперь, – сказал Хатчер, – позвольте мне продемонстрировать вам, как действуют девятимиллиметровые пули последних годов выпуска. Для разнообразия.

– Конечно, – ответил Шрек.

– Это 147-грановая пуля “Федерал Хайдре-Шок” с небольшой распоркой в середине полости, способствующей мгновенному разрыву. Думаю, вы увидите более печальные результаты.

Неожиданно Добблер снова почувствовал сильный позыв рвоты. Ему не хотелось смотреть, как человек убивает животное, а потом спокойно обсуждает вес пули, угол входного отверстия раны и степень причиненного ею повреждения. Ему казалось это неприличным. Как ни крути, это было убийство, бесцельное, необоснованное и неоправданное, только лишь для того, чтобы удовлетворить чье-то бестолковое любопытство. Добблер отвел взгляд в сторону. Где-то там, вдалеке, через щель приоткрытой двери, он мог видеть круглые вершины холмов Виргинии.

– Секундочку, – сказал полковник. – Доктор Добблер, не могли бы вы уделить нам немного внимания?

Добблер виновато улыбнулся и повернул лицо в сторону животного. Раздался выстрел. Корова внезапно резко дернулась. Было странно видеть такой взрыв энергии в таком флегматично-равнодушном теле. Потом она два раза мотнула головой. В ней что-то непонятно изменилось, когда ворвавшаяся в тело пуля разорвалась, подобно сверхновой звезде и раскаленный металл впился ей в сердце. Колени подкосились и она завалилась на бок. Огромная, добродушная голова как-то неуклюже вывернулась в сторону и так и осталась лежать с широко открытыми глазами. Под животным быстро росла большая лужа густой темной крови.

Добблер беспомощно и жалко улыбнулся, опасаясь, что может ударить лицом в грязь перед полковником Шреком, и в глубине души надеясь, что тот ничего не заметил и все будет нормально. И тут его вырвало прямо на одежду.

Но Шрек вел себя так, как будто ничего не произошло. Он по-прежнему смотрел на умирающее животное. Потом повернулся к Хатчеру:

– Теперь-то я знаю, что им сказать.

– Э-э-э… – грустно протянул Хауди Дьюти. Он посмотрел на Ника поверх сдвинутых на нос очков, и тот заметил, как сильно у него осунулось от усталости лицо. Он работал, как и все остальные, по восемнадцать часов в сутки шесть раз в неделю и выглядел совершенно измотанным. Ник знал, что терпение у Дьюти на пределе, но он подавит свое раздражение и будет, как всегда, вежливым.

– Входи, Ник. Садись.

Ник сел. Из-за ламп дневного освещения в офисе лицо Хауди Дьюти казалось каким-то серым. На фоне обострившихся скул сильно выделялись глубоко запавшие глаза. В целом у него был немного растерянный и даже, можно сказать, жалкий вид.

– Ну и что нам теперь с тобой делать. Ник?

Ник не знал, что сказать. Он всегда подозревал, что ему не добиться сияющих высот в Бюро, потому что он не умел бегать на задних лапках перед начальством и быстро формулировать остроумные ответы на те риторические вопросы, которые это начальство задавало всегда в самое неподходящее время. Поэтому он, как обычно, ничего не ответил и, опустив свое грузное тело в кресло, взволнованно дышал.

– Короче, Ник, расскажи мне сначала о группе Чарли. Секретная Служба, как всегда, создает проблемы. Ты же знаешь, какой скотиной может быть Мюллер.