Стивен Хантер - Снайпер

Плюс еще оставался Боб Снайпер. Впервые Ник узнал о самом знаменитом снайпере Корпуса морской пехоты США где-то в начале восьмидесятых, прочитав в каком-то журнале типа “Солджер оф форчун” целую статью, посвященную его службе. Ему запомнилось суровое молодое лицо на глянцевой обложке журнала, камуфляжная форма и внимательные глаза, а также великолепный ремингтон и надпись внизу страницы: “САМЫЙ ОПАСНЫЙ ИЗ ЖИВУЩИХ НА ЗЕМЛЕ ЛЮДЕЙ”.

Истории были одна невероятней другой. Рассказывали, будто стрелял он без промаха на любые расстояния и всегда убивал наповал. Сообщалось, что, по официальным данным, он убил во Вьетнаме восемьдесят семь человек – кое-что говорилось о том, что там же он выполнял некоторые задания и для ЦРУ; венцом его снайперского искусства был случай, когда он в течение двух дней сдерживал батальон северных вьетнамцев, пытавшихся уничтожить окруженный лагерь “зеленых беретов”. За эти два дня он убил более тридцати человек и спас жизнь нескольким “зеленым беретам”, принадлежащим к войскам специального назначения.

Все это было тогда, когда Ник сам еще горел желанием стать первоклассным стрелком, когда он служил в подразделении СВИТ и когда еще не произошел тот несчастный случай с Майрой в Талсе. Вспоминая прошлое, он думал, что оно, пожалуй, было безоблачным и безмятежным. Натренированный, сильный и выносливый, он сражался с преступниками, и лишь по причине того, что сам был, как он считал, таким хорошим, а они – такими плохими, не задумываясь выпускал в них пулю за пулей. Это было в те времена, когда он душой и телом был предан своей винтовке, когда, если можно так выразиться, был настоящим служителем культа винтовки, хоть и недолго… Ник даже передернулся, вспомнив собственное тщеславие тех дней и то, к чему привела его непомерная гордыня в Талсе. Тем не менее, на протяжении всех этих лет он хранил в своей душе глубокое уважение к Бобу. Боб никогда не колебался и никогда не отступал от уже принятого решения. Он проверил себя в тяжелых и суровых испытаниях Вьетнама. Ник же один только раз попытался совершить настоящий поступок – и так позорно промахнулся. Он послал свою пулю как раз туда, куда меньше всего хотел, чтобы она попала.

Теперь, столкнувшись с необходимостью выследить Боба Снайпера, Ник чувствовал себя так, как будто к нему снова вернулась молодость, с ее ошибками, надеждами и чаяниями.

Воспоминания прошлого всплыли из глубин памяти и растревожили душу.

Найти Боба, то есть его следы, оказалось несложно. Он зарегистрировался в отеле “Роберт Оливер” во Французском квартале третьего февраля, а выехал оттуда четвертого. Два дня. Никто его особенно и не запомнил. Единственное, что он понял из туманных рассказов, так это то, что Боб был высоким, европейского типа мужчиной, очень поджарый и жилистый, который никогда ни с кем не разговаривал, все время был погружен в себя, целый день отсутствовал в отеле и потом выехал без всякого шума и суеты. У него был прекрасный фотоаппарат, скорее всего, какой-нибудь японский последнего выпуска.

“Наверное, какие-то дела, связанные с бизнесом”, подумал Ник. Он слышал, что Боб вынужден был уволиться из морской пехоты по инвалидности после тяжелого ранения. Может, теперь он стал коммивояжером или кем-нибудь в этом роде, может, стал арканзасским фермером и приехал в большой город повеселиться, погулять несколько дней на всю катушку, купить пару картин, как это делают все туристы, и потом укатить к себе домой, за 40-ю параллель? Но тут Ника неожиданно осенила совсем другая мысль: почему этот человек вдруг попал в список подозреваемых? Кто его туда внес? По каким причинам? Он запросил данные по Суэггеру в компьютерной сети ФБР, но там на него не было никаких ссылок, по крайней мере никаких преступлений он не совершал. Потом Ник запросил Национальный каталог учета всех преступлений и снова остался ни с чем. Позвонив в министерство военно-морских сил, он узнал, что Боб уволился в звании командер-сержанта; причина увольнения – физическая неспособность; срок службы – двенадцать лет действительной и около трех лет госпиталей и усиленной физиотерапии. Никаких негативных замечаний в его послужном списке не было. В УПДБВ ему сообщили, что Боб никогда не обращался за советом и ни разу не проходил психологического тестирования. Казалось, что за ним ничего не водится. Но почему же тогда он оказался в этом списке? И кто осуществлял за Суэггером наблюдение, когда тот был в Новом Орлеане?