— Почему так пусто?
— Боятся. Здесь разденут — и спасибо не скажут.
— А мы вот идем и ничего?
— Нас не тронут, потому что нормальный человек в такое время сюда не пойдет, а с ненормальными никто связываться не станет.
— Хорошо объяснил…
— Как умею…
Возвратились поздно, Марта приготовила кофе и, понимающе глянув на Петра, пожелала спокойной ночи.
— Ты где ночуешь? — спросила Леся.
— Вообще-то я живу в городе. Но приказано мне быть с вами. Могу и в вашей комнате заночевать, — равнодушно сказал Шпак.
Он не навязывался, не заигрывал, просто давал понять, что и на этот счет у него есть точные инструкции.
— А если нет?
— Мне в коттедже выделена комнатенка…
— Тогда все в порядке.
— Значит…
— Ты правильно понял, — не дала Леся ему возможность уточнить детали.
Шпак не стал возражать: нет так нет…
Они часто уезжали в город, и Леся не сомневалась, что Шпак докладывает Мудрому о каждой такой поездке с мельчайшими подробностями. Обижаться на парня не приходилось — такая у него «работа».
Однажды они зашли поужинать в ресторан. Шпак, сделав заказ, извинился: он должен на несколько минут отлучиться — позвонить.
— Мудрому?
— Ему, — подтвердил Шпак.
Леся осталась одна. В ресторане было в меру шумно, но шум был неяркий — солидный, чопорный. В дальнем углу компания пожилых женщин отмечала юбилей какой-то благотворительной организации. Дамы были почему-то сплошь в очках, они натужно веселились вполголоса. Пожилая чета пила кофе, он — солидный, оплывший жиром — уткнулся в газету. Две — три девицы с надеждой поглядывали на вход — работы у них пока не было. Неопределенная личность хлестала шнапс — рюмку за рюмкой, — и официант почтительно гнулся перед этим столиком: шнапс стоил недешево.
Чуть в стороне устроился мужчина средних лет — на его столике стояла только чашка кофе. Леся сразу обратила на него внимание потому, что он явно нервничал: озирался, слишком резко повернулся, когда его о чем-то спросил официант.
Он пришел почти вместе с Лесей и Шпаком; во всяком случае, когда Леся садилась за столик, его еще не было.
Как только Шпак ушел, странный господин встал и, все так же обеспокоенно озираясь, подошел к столику Леси.
— Извините, — торопливо сказал он по-русски. — Меня просили передать вам это, — и протянул девушке небольшой пакет.
— Вы, очевидно, ошиблись, — сказала Леся.
— Нет, нет, — незнакомец умоляюще смотрел на Лесю. — У меня нет времени, сейчас возвратится ваш охранник. Возьмите и передайте по назначению — это крайне важно.
— Ерунда какая-то, — начала раздражаться Леся.
— Да поймите же: только крайние обстоятельства заставили меня обратиться к вам. Вы скоро будете на родине — доставьте документы в центр…
— Официант! — постучала ложечкой по фужеру Леся.
Незнакомец отступил на шаг, в глазах у него явно читались смятение и испуг.
Появился официант — строгий и величественный, в расцвеченной шнурами куртке.
— В вашем ресторане всегда пристают к незнакомым девушкам? — строго спросила Леся.
— Извините, это недоразумение, дама шутит, — попытался выкрутиться незнакомец.
— Оградите меня от приставаний этого нахала, — ледяным голосом сказала Леся.
«Нахал» на глазах стал как бы меньше ростом, смахнул платочком пот со лба.
— Дама неудачно шутит, — сказал он официанту по-немецки, — мы давние знакомые, и я прошу вас не вмешиваться…
— Если вы не уйдете, я разобью вам голову бутылкой, — с ненавистью сказала Леся.
Официант стеклянно ворочал глазами, силясь понять, что хотят от него клиенты. Беда с этими эмигрантами — то напиваются до бесчувствия, обнимаются и плачут, то бросаются друг на друга с ножами. В старые добрые времена такую публику и на порог ресторана не пускали. В старые времена их в лагерях держали и воспитывали трудом на заводах рейха. В добрые времена…
— Что вы застыли? — перебила методичный ход мыслей официанта Леся.
— Господин…
— Я вам объяснил…
— Курт, — позвал официант кого-то из раздевалки, — требуется твоя помощь.
— Яволь! — откликнулся по-солдатски Курт.
— Вы пожалеете об этом, — отчаянным голосом сказал Лесе неизвестный.
— Катись… — почти весело напутствовала его Леся.
— Извините нас за инцидент, — склонил прилизанную голову официант. — Сейчас, после войны, стало так мало порядочных людей…
Господин бросил на стол пару марок и поспешно направился к выходу под разочарованным взглядом Курта, уже приготовившегося немного потренироваться на этом мешке с костями. Курт был чемпионом по боксу в эсэсовских частях, а теперь выжидал лучших времен в передней ресторана.
Читать дальше