Сергей Парамонов - Гладиатор

– Уважаемые коллеги, в целом операция проведена успешно. Сказалась скоординированность действий всех подразделений, поэтому мы и добились таких результатов. Действительно, убито восемьдесят два боевика, взято в плен семь. Что касается Масхадова, Басаева, Хаттаба, по имеющейся информации, им удалось покинуть населенный пункт по секретному бункеру, о котором мы узнали после проведения операции. Увы, но им снова удалось выйти сухими из воды. Но хочу довести до всех присутствующих информацию, что среди погибших есть немало так называемых эмиров, числящихся в федеральном и международном розыске.

– Андрей Николаевич, а что все-таки с тотализатором? Он состоялся? Каков результат по ставкам? – вкрадчивым голосом спросил генерал.

– К сожалению, говорить о сумме, размещенной в тотализаторе, не могу, так как, похоже, деньги ушли тем же маршрутом, через секретный тоннель. Участниками поединка были араб Черная Смерть, как его называют, числящийся в розыске по линии Интерпола, и неустановленный боевик по кличке Зверь. Он и одержал победу. Был обезврежен спецподразделениями во время ножевых ударов уже в мертвое тело Черной Смерти. С ним сейчас работают сотрудники ГРУ. Это все, что мне известно о тотализаторе.

– Есть вопросы у присутствующих к Андрею Николаевичу? – спросил генерал, утопающий в мягком кресле. – Хорошо, тогда все могут быть свободны, совещание закончено.

Где-то в подвалах ГРУ

В полутемном сыром подвале за столом, прикрученным к полу, на таком же прикрученном к полу стуле сидел майор. Он перечитывал листки бумаги, находящиеся в тонкой папке. На ней большими типографскими буквами было выбито «ДЕЛО». Почесав затылок, майор вздохнул и устремил тяжелый взгляд на молодого бородатого боевика, пристегнутого к батарее, одетого в натовский камок с запекшейся на нем кровью.

– Игнатенко, я сколько раз тебе говорил: бить сильно, но аккуратно, – обратился он к стоящему возле стены прапорщику словами из известного фильма. – Нам нужно выбить из него всю информацию, а не убить его, а потом разгадывать ребусы о том, что он нам мог бы рассказать. Второй день отрабатываем этого Зверя, а информации никакой. Может, он и правда ничего не помнит? Как ты думаешь, Игнатенко?

– Да вы на рожу его посмотрите, товарищ майор – боевик сто процентов! Я их на своем веку столько повидал, что мама не горюй. Бородища одна чего стоит, камок дорогущий, даже наши генералы в таких не ходят. Это он здесь спектакли разыгрывает, что ничего не помнит, – ответил прапорщик Игнатенко.

– Ладно, обдай-ка его еще раз водой, – сказал, потирая глаза, майор.

– Так зараз, товарищ майор, это можно, – опрокидывая ведро с холодной водой на человека, пристегнутого к батарее, проговорил прапорщик Игнатенко.

Человек, медленно постанывая, пришел в себя.

– Ну вот, а ты боялась, даже юбка не помялась, – скаля зубы, сказал прапорщик.

Майор направил свет настольной лампы в лицо пленного:

– Ну что, как там тебя называют, Зверь, что ли? Вспомнил ответы на мои вопросы или продолжим? У прапорщика вон уже ноги болят тебя дубасить, а ты все молчишь… – Майор вздохнул. – Ладно, Игнатенко, пойдем отсюда, устал я что-то, продолжим завтра.

Майор взял со стола тонкую папку, погасил лампу, стоявшую на столе, и вышел из комнаты.

Наутро майор опросил прибывших к нему спецназовцев по поводу задержания Зверя. В ходе опроса выяснилось, что человека с бородой сняли с трупа человека с наколкой в виде костлявой старухи с косой в руках. При этом на теле убитого эксперты насчитали тридцать пять колото-резаных ран.

– Вот такая история, товарищ майор, – пояснил розовощекий лейтенант из спецназа.

– Понятно, товарищи спецназовцы. Если вы нам понадобитесь, мы вас повторно вызовем, а сейчас вы можете быть свободны.

Ближе к обеду в подвальном помещении появился моложавый подполковник ГРУ Сидорченко. Через пять минут он сидел в кабинете с майором, допрашивавшим Зверя.

– Итак, товарищ майор, что на сегодняшний день нам удалось установить? – поинтересовался подполковник.

– Мною был произведен допрос ряда задержанных боевиков. Все они утверждают, что одного из участников поединка выставлял на бой Хаттаб. Это некий араб по прозвищу Черная Смерть. Пробили по базе, числится в розыске по линии Интерпола. Второго бойца на бой выставлял Масхадов. Его прозвище – Зверь; кто он и откуда появился, никто из задержанных не знает. Опрошенные спецназовцы пояснили, что застали Зверя сидящим на трупе Черной Смерти с ножом в руках. Дважды проводил допрос, а воз и ныне там. Говорит, что не знает ни своего имени, ни фамилии. Утверждает, что скорее всего ранее попал в плен, но толком ничего пояснить не может. Пробовали все разрешенные методы, – улыбнулся майор, – не помогло. Считаю необходимым сегодня привлечь для допроса медиков, пусть введут ему сыворотку правды. Если разговорится, то он наш, выжмем всю информацию; если же нет, считаю необходимым отдать его ФСБ. Они уже дважды интересовались его персоной. Состав убийства налицо, припаяют ему еще терроризм, и поедет он лет на двадцать на лесосеку.