Максим Шахов - Гвардия президента

– Со мной любой поделится своими самыми сокровенными тайнами! Просто сил не будет молчать, – в голосе террориста явно звучало национальное восточное бахвальство.

Это начало раздражать хозяина каюты:

– О, Аллах! Избавь неразумных от самоуверенности и неведения! – Он даже повысил голос: – А приходилось ли тебе слышать о специальных методиках искусственного снижения болевого порога чувствительности организма?

Замешательство Азера послужило вполне красноречивым ответом.

– Это целый сложнейший комплекс психофизического тренинга в сочетании с углубленным применением гипноза и длительного медикаментозного воздействия. Используется также точечная обработка определенных участков головного мозга токами СВЧ на бесконечно коротких временных интервалах… Ладно, не буду читать тебе весь курс. Но на деле выходит, что не успеешь ты такому «пациенту» вогнать под ноготь и пары миллиметров иголки, как его организм автоматически включает созданные защитные схемы и – пожалуйста, получите бессознательное, бесчувственное тело.

– Я думал, что так только у рафинированных барышень бывает. Попалась мне однажды такая: даже заверещать по-человечески не успевала – брык, и в обмороке. Никакого удовольствия и проку! Но зачем тогда, эфенди, мы продолжаем возиться с этой парочкой?

– А тебе не приходило в голову такое элементарное обстоятельство, что борт этого гостеприимного парохода – единственное на Земле место, откуда, находясь под нашим неусыпным контролем, Талеев не сможет причинить никакого вреда ни нам, ни нашему богоугодному замыслу?

Азер, не произнеся ни слова, смиренно склонился, приложив к груди руку, и отступил на шаг. Однако, когда он распрямился, на смуглом лице явно проступало выражение недоверия и недовольства. Он проговорил тихо, но достаточно внятно:

– Только трупы не причиняют никакого вреда. Даже без «неусыпного контроля».

Лежащие на столе руки мужчины сжались в кулаки. Однако он мгновенно овладел собой и не дал выплеснуться вспыхнувшему гневу. Большой и указательный пальцы его левой руки бережно прикоснулись к кончику острого носа, застыли на секунду, а затем начали мягкие круговые поглаживающие движения. Прозвучавшие через полминуты слова были так же негромки, как реплика собеседника, и от этого еще резче обозначился скрытый в них угрожающий подтекст:

– Иногда, друг мой, некоторые трупы бывают весьма красноречивы.

Азер уже и сам понял, что совершил непростительный промах, и попытался его загладить:

– Эфенди! Все зверства мировая общественность спишет на ИРА.

– Возможно, дорогой, возможно. – Мужчина пристально вгляделся в лицо подчиненного. – Вот только русские – это совсем не «вся мировая общественность». И даже не ее часть. Это особый менталитет, если ты понимаешь, о чем я говорю. – Тот поспешно закивал. – Они не поверят и не спишут. Кем бы ни оказался Талеев на самом деле. Убийц и предателей русские всегда находят. И возмездие будет очень скорым и суровым. Не хотел бы я оказаться не только на твоем месте, но и где-нибудь поблизости.

«Европеец» поднялся из кресла, давая понять, что разговор закончен. Он приблизился к террористу и положил ему на плечо тонкую руку:

– Ты хорошо поработал. После приема груза основные трудности будут позади. Тебе незачем возвращаться на лайнер. – Азер удивленно вскинул брови. – На заключительном этапе здесь вполне справится Эльза. Тем более что после событий в клинике на Острове ей противопоказано появляться. По крайней мере, легально. А ты с парой своих людей возьмешь часть сброшенных денег и последуешь на «Альтаир». Туда я очень скоро передам свои инструкции.

Террорист попятился и задом вышел из каюты, а мужчина вновь вернулся в излюбленное кресло.

Как только входная дверь за ним захлопнулась, бесшумно отодвинулась в сторону дубовая панель раздвижной двери, отделяющей кабинет-гостиную от небольшой, но изысканно обставленной спальни. В проеме появилась женщина лет тридцати двух в темном комбинезоне, плотно облегавшем ее спортивную фигуру. Сделав несколько пружинистых шагов, она оказалась за спиной сидящего мужчины и легко опустила на его плечи обе руки. Тот, не поворачивая головы, негромко спросил:

– Что ты думаешь о нем, Эльза?

Руки женщины начали осторожно массировать шею «европейца», медленно продвигаясь от середины плеч к основанию головы и выше, к заушным впадинам. Секунд через десять она произнесла ровным приятным голосом низкого тембра: