Андрей Негривода - Разведывательно-диверсионная группа. «Брат»

За него сегодня кричали артисты цирка и его отец…

— Но!!! — Директор оставил за собой «последнее слово». — Приходи тогда, когда у тебя полностью заживут руки! И ни днём раньше!

Он подумал и добавил:

— Я жду тебя через полтора месяца, 1 октября… А к этому времени я закажу для твоего номера более безопасный реквизит?

— Как это? — Не понял Каха.

— Ты оставишь мне один из твоих кинжалов… Портить такой прекрасный нож никто не будет, конечно — это я тебе обещаю — но по его образцу изготовят другие… Не обоюдоострые! Так будет и для тебя, и для зрителей безопаснее! Теперь понял?

— Да, батоно.

— Ну, вот и хорошо! — И директор обратился к отцу юноши. — А теперь я хочу поговорить с вами, уважаемый… С Кахой мы подпишем трудовой договор, но так как он ещё несовершеннолетний, то… Мы должны будем подписать договор и с вами, как с отцом этого вундеркинда, и его цирковую зарплату должны будете получать вы, лично!

Сосо посмотрел на своего сына с большой теплотой и любовью, и тихо ответил:

— Ну… Раз так положено…

— Вот и договорились! — И директор опять протянул ладонь к рукопожатию.

— Жду вас в октябре!..

…Так судьба Кахи сделала крутой поворот…

Тем августом, он, вместе со всем своим семейством, съездил в Батуми к «дедушке Вахтангу», чтобы попрощаться с ним на несколько месяцев до очередных школьных каникул. А когда Каха рассказал ему свои новости, то старый джигит только улыбнулся в седые усы, и благословил внука:

— Чему-то я тебя всё-таки научил, Каха… И я рад, что эти знания ты решил применить так, чтобы радовать и удивлять людей — это хорошо, и это правильно! Что ж… Так тому и быть! Только… Не забывай теперь своего старого деда… Привык я уже к тому, что ты рядом, внук… И мне очень жаль, что теперь ты уезжаешь… Хотя и знал, что этот момент когда-нибудь, да наступит… Когда-то точно так же уехал из этого дома и твой отец… — И тут на глазах старика блеснули скупые слёзы. — Иди, джигит!.. Дари добро и радость людям, но помни, что род Сабиашвили всегда был родом воинов!.. Я знаю, что ты никогда его не опозоришь!.. Иди, внук!..

Осень 1980 г. Тбилиси.

«…Мастерству надо учиться!..»

…С того августа жизнь Кахабера, если так вообще можно сказать, стала очень осмысленной…

Мальчишка так и пошёл 1 сентября в восьмой класс в одну из тбилисских школ, с плотными повязками бинтов на руках…

Его классный руководитель, пожилая женщина, заметив руки своего нового ученика, тут же обратилась к директору школы с вопросом:

«Зачем мне нужен в классе парень с грозным взглядом и руками, которых не видно из-под бинтов? А может он какой-то отъявленный хулиган, и уже давно состоит на учёте в детской комнате милиции? Лэри Георгиевич! Нам надо бы очень присмотреться к этому юноше!»…

И директор школы решил проверить Кахабера…

…1989 год, весна. Расположение РДГ Филина…

…Они частенько беседовали вот так, в конце дня, когда позволяла их нелёгкая служба…

Старший лейтенант Андрей Проценко, командир разведдиверсионной группы, только пару-тройку месяцев назад вернулся в Отряд после тяжелейшего ранения…

После той боевой операции, которую провела его группа прошлой осенью в Афганистане, он не только получил своё внеочередное звание и орден «Красной Звезды», хотя был представлен командиром к Золотой Звезде Героя, но и стал «живой легендой» всего Отряда …

Возвращение в строй уже легендарного Филина было тяжёлым — сказывались полученные ранения — и, слава Богу, что всё это лето группа провела не в боевых заданиях, а в учёбе и тренировках. Так было хоть немного полегче…

…А вот по вечерам, Андрей усаживался на деревянную лавочку перед входом в казарму под раскидистой плакучей ивой, закуривал сигаретку, и…

Наслаждался тишиной… Вокруг пели свои песни сверчки и цикады, лёгкий ветерок едва-едва теребил длинные, тонкие листочки ивы, и в его душе наступало неимоверное, неземное умиротворение…

Но…

Рядом с Андреем рядом всегда находился кто-то из бойцов его группы… И это уже было просто на уровне рефлекса…

Командир — это всегда мозг всей группы! Он знает до самого конца все цели и задачи боевых операций, и только он всегда принимает окончательное решение… И поэтому командира всегда берегут и охраняют, порой даже ценой собственной жизни, потому, что это всегда самое ценное, что есть у разведчиков…

И хотя Филин и сам был парень не промах, но… Ломать заложенные в головы бойцов годами тренировок рефлексы было бы глупо, не разумно, и просто не рационально…