Посредине спальни, в одних трусах стоял Реваз и ничего не понимающими со сна глазами, смотрел на Медведя.
То, что прилетело горцу в ту же секунду в челюсть, было сродни паровому молоту…
Таким ударом можно было бы свалить с копыт годовалого бычка. Ну, а Реваз, хоть и был тёртым воякой, но бычком небыл никогда, поэтому и приземлился на пол уже без сознания. Грохот был такой, как-будто упал комод с посудой… Но это был, всё же, не выстрел, а поэтому Игорь не боялся, что его услышат соседи…
В комнату ввалился Брат, волоча за собой связанного, с тряпкой во рту, но, всё же, сопротивляющегося «полового террориста», и бросил его в угол спальни.
— Волчёнок настоящий…
— Ну, а этот — волчара… Почуял что-то, а может, просто поссать захотел выйти… Не судьба…
В комнату вошёл Ганс, в сопровождении пленниц:
— Там всё тихо. Можно уходить.
— Хорошо. Только наших дам нужно одеть во что-то… — Девчонки опять были только в ватниках и валенках.
И тут одна из пленниц увидела, сидящего в углу и злобно сверкающего глазами, пацанёнка.
Схватив тяжелый табурет, она со всего маху грохнула им по голове «террориста», да так, что от табурета остались одни дрова, как и от головы…
— Ты за что его так-то? — Слегка дрогнувшим голосом, спросил Медведь.
— Сволочь! Подонок! Мразь ненасытная! Что он, что папаша его!.. Хоть бы трахали как люди, если невмоготу, а то, как привыкли тут коз своих в горах трахать, так и нас — куда попал, и когда захотелось… Гады!
— Ладно, тихо, милая… Не шуми… Нам ещё отсюда выбираться нужно… Успокойся, и пойдите, поищите одежду. Лучше джинсы какие-нибудь и свитера… — Сказал Игорь, погладив девчонку по голове. — А мы ещё на пару минут задержимся…
Лежавший на полу Реваз, начал подавать признаки жизни…
Крепок оказался командир «гвардейцев», видимо школа ВДВ не прошла для него даром. В полуобморочном состоянии ему удалось, всё же, сесть и обвести мутным взглядом комнату. Глаза его остановились на, лежащем в углу, мальчишке…
Он понял всё и сразу:
— Сына убил, зачем? — Полный ненависти взгляд сверлил Медведя.
— Это его женская месть настигла… Мал он был ещё упражняться в сексе в таких количествах да в таких формах… А, в общем, правильно… Меньше уродов, подобных тебе, будет!..
— Ты мой «кровник»! Я тебя найду и убью…
— Ага, хорошо! Если получиться!.. — Сказал Медведь, поворачиваясь к выходу.
И тут…
Мимо уха Игоря что-то, едва уловимо, что-то просвистело…
Обернувшись, он увидел Реваза, со «Стечкиным» в руке и с двумя кинжалами Брата, в горле и под левым соском, оседающим на свою постель…
— Шустрый оказался наш Ревазик… — Произнёс Брат, возвращая свои кинжалы на, принадлежащее им место.
— Спасибо, Каха… — Только и сказал Медведь…
…Уходить из Ачандары решили на джипе Реваза. Этот джип должны были знать всё, что давало надежду на безостановочный проезд. Плюс ночь, снег и затемненные стекла…
Ключи от машины нашли в хозяйской спальне…
— Ну что, девчонки? — Обратился Игорь к пленницам, одетым в джинсы, свитера и какие-то куртки. — Знакомится, будем потом, а пока что марш в машину!.. И на пол между сидениями. Ясно?
Пленницы дружно закивали головами.
— Брат, что с машиной?
— Всё в порядке, брат! — Отозвался Каха. — Бензина под пробку. Всё работает как швейцарская «Омега». В грузовом отсеке оружия целый арсенал.
— Хорошо… — Медведь посмотрел на часы. — Время 1.05… Брат — за руль, Ганс — в грузовой отсек, будешь прикрывать, если не получиться уйти потихому… Всё! По коням, мужики!..
…Из селения выбрались без приключений…
Встретившиеся по дороге дозоры их не остановили — мало ли куда направился командир, а спрашивать не принято. Доехав до Приморского, Медведь приказал остановиться:
— Тормози, Брат… Сейчас съедем с шоссе и подождём до утра, а то, ещё чего доброго, в Новом Афоне нас наши же и посекут пулеметами на блокпосту, спросонья… Подождём… Авось пронесёт…
Игорь смотрел на обильный снегопад и вспоминал что-то уже очень далекое.
Подобные воспоминания, похоже, мучили Брата и Ганса.
— Ну что, красавицы, поведайте нам кто вы и как оказались у Реваза…
— Мы из Белореченска… Ехали на поезде в Тбилиси. У нас там бабушка живёт…
— Вы что сёстры? Что-то не очень-то вы похожи… — Спросил Каха.
— А мы двоюродные — это наши мамы родные сёстры.
— Ну, и как же вас таких ссыкух малолетних одних отправили?
— Ну не такие уж мы малолетние, мне уже 21, а Наташке — 20… Что не верите?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу