Сергей Самаров - Надгробие для карателя

Я прошел к могиле, украшенной православным крестом. Крест был относительно новый, медный, не подверженный ржавчине. Видимо, он заменил на памятнике красную звезду, которая проржавела.

— Это командир заставы, — подсказал Куролесов.

— У командира взвода спецназа глаз острее, — сказал я в тон предыдущим словам капитана и показал на надгробную плиту на могиле командира заставы. Плита из красного нешлифованного гранита была уложена на короб-периметр из такого же гранита. Но между плитой и коробом виднелись травинки. Трава росла снаружи и не могла сама забраться между плотно подогнанными камнями. Обычно трава лезет из любой щели к солнцу, но никогда не лезет в щель. Когда ставили плиту на место, нечаянно прижали травинки. Всего-то один пучок, но я обратил на это внимание.

— Есть! — резко согласился со мной начальник разведки погранотряда. — Глаз у вас острее, соглашусь…

— Попробуем поднять? — предложил я. — Вдвоем.

— Она же тяжеленная. Спины сорвем. Только группой.

— Какой группой они изнутри закрывать могли? Максимум два человека.

Я присел на корточки и стал осматривать камни рядом с могилой.

— Так и есть. Плита здесь лежала какое-то время. Но маскировке их в Сирии тоже научили, как и подземные ходы рыть… Плиту не забыли сверху пылью посыпать, как будто давно ее никто не трогал. Игумнов! Отставить стену! Ищи, где-то поблизости должна быть земля ссыпана. Наверное, камнями заложили.

Я показал капитану, за какую сторону плиты ему взяться, а сам взялся за противоположную. Но капитан, до того как плиту поднять, подозвал отделение своих солдат. Те задачу сразу поняли и наставили на могилу автоматные стволы.

«Не лишняя предосторожность», — мысленно согласился я. И в этом согласии было мое признание собственной небрежности в данном вопросе.

Мы с капитаном довольно легко подняли плиту и переложили ее в другое место. Нам открылся вход в подземелье, состоящий из двух ям — одна в другой. Гроба в могиле не было…

— Товарищ старший лейтенант, — обратился по связи старший сержант Игумнов. — Нашли землю. Они ее под стену ссыпали. Мягкая еще. А сверху пыльными камнями завалили. Естественный вид. И по цвету не отличишь — только на ощупь. Рядом слежавшаяся, плотная, а эта рыхлая, относительно свежая.

— Теперь это уже не важно. За мной! — дал я команду и первым спрыгнул в яму, глубиной метра в полтора. Поскольку пограничники стояли рядом, они первыми устремились за мной, окружив яму со всех сторон. Но солдат-пограничников опередил капитан, проникшийся ко мне уважением за наблюдательность.

Прежде чем спрыгнуть во вторую яму, меньшую, откуда, собственно говоря, и начинался подземный ход, я вытащил из рюкзака очки ночного видения и пристроил их на шлем, чтобы потом, по мере необходимости, опустить на глаза, и позвал своего сапера:

— Талалаев! Идешь первым.

Ефрейтор тут же, растолкав погранцов, спрыгнул ко мне, лег на землю в тесноте первой ямы и свесил голову и руки во вторую.

— На ногу мне, товарищ старший лейтенант, наступите, — попросил ефрейтор создать «противовес». Я выполнил требование.

Талалаев свесился с края. Руки как раз доходили до земли, которую сапер осторожно, без резких движений начал перебирать пальцами, пытаясь отыскать взрывчатку.

Но ничего опасного он не нашел, после чего приготовил тактический фонарь, сняв его с автомата, и опустил ноги во вторую яму. Дно ямы уходило вниз под уклон, в сам проход, который здесь был узким, но недавно, видимо, расширялся в верхней своей части, потому что следы лопаты видно было отчетливо — лопата срубала угол. Догадаться, для чего это делалось, было нетрудно. Бандитам было необходимо протащить здесь ящики со «Стингерами». Наверное, проще было бы сами «Стингеры» и ракеты к ним из ящиков вытащить. Тогда бы и копать не пришлось. Но ящики деть было некуда. Они могли указать след. А этого бандитам не хотелось.

Это, кстати, навело меня на интересную мысль.

— Капитан, всех своих с собой не берите. Оставьте на кладбище ящики и человек пять-шесть, а то и десять для охраны. На всякий случай ящики можно заминировать. Вы говорили, у вас есть сапер…

— Да, таскать их под землей глупо, — согласился Куролесов.

Я наблюдал за тем, как работает сапер моего взвода. Ефрейтор не делал движения, не посветив впереди фонарем, — в яме было недостаточно света. Несколько раз вообще светил не под ноги, а вперед, что-то для себя определяя. Но, когда он полез, сначала ногами вперед, я сразу двинулся за ним. Подземная галерея уходила вниз круто и была небольшого профиля, но это был только вход. Дальше, внизу, галерея становилась уже настолько высокой, что там можно было спокойно идти, только слегка пригибая голову. Мне пришлось поправить на шлеме очки ночного видения, чтобы они не цеплялись за потолок.