Сергей Самаров - Окончательный приговор

Мы поехали. Вальтер устроился в «Волге» старшего лейтенанта Корчагина, поскольку места там было несравненного больше, нежели в моем «Джимни». На свободных от движения дорогах столицы преимущество в верткости и возможности маневра у меня терялось, и потому мне стоило некоторого труда не отстать от Вадима, потому что его «Волга» и разгонялась хорошо, и ехать была способна быстро.

Первую остановку, отмотав уже приличное расстояние и напрочь забыв, что где‑то там за спиной существует столица, в которой нас упорно ищут, мы совершили около восьми утра рядом с придорожным кафе, где уже стояло несколько легковых машин и две большегрузные фуры с иностранными номерными знаками и расписными рекламными тентами.

Мы поставили машины у входа и отправились в заведение попить кофе. Вальтер кофе не любил, и потому с нами в кафе не пошел. Он всю дорогу сладко спал, и на остановке хотел продолжить это же приятное занятие. После мощного препарата старого китайца организм старшего прапорщика, видимо, начал интенсивно восстанавливаться, а лучшее восстановление, как известно, идет во время сна.

Мы вошли. В кафе за столиками сидели несколько человек. В дальнем углу у окна шестеро дальнобойщиков завтракали за составленными вместе двумя столами. Этих можно было определить сразу. Номера машин иностранные, и разговор за столами не на русском. Судя по лицам и по росту, или прибалты, или скандинавы. Остальные посетители путешествовали на легковых машинах, и легко было определить, что они засиживаться и долго отдыхать здесь не намерены.

Мы взяли по чашке двойного кофе и пристроились за свободным столиком в углу по диагонали от дальнобойщиков. И только сели, как один из них вскочил, глядя в окно, что‑то громко сказал, и все они друг за другом побежали на улицу.

– Похоже, их машины грабят, – равнодушно проговорил Вадим, громко зевнул и попробовал кофе. – Нормальный. От такого я сразу проснусь. А то за рулем глаза закрываются.

Я с отвращением сделал несколько глоточков. Кофе, на мой вкус, мало чем отличался от того китайского пойла, которым мы потчевали с подачи полковника Переславцева бедного Вальтера. Впрочем, пойло я попробовать не удосужился, а только нюхал. Запах слегка отличался, но что‑то неуловимое общее присутствовало.

С улицы послышался шум. Те из посетителей, что сидели ближе к окнам, обернулись и стали следить за происходящим.

– Дерутся, – сделал вывод Корчагин, и сделал еще один глоток.

– И пусть дерутся, – согласился я.

Шум стих, но люди в кафе по‑прежнему в окна смотрели. Мы неторопливо допивали свой кофе, когда дверь открылась и вошел Вальтер.

– Вы скоро? – спросил он.

– Уже идем. – Вадим поставил чашку на стол.

Я тоже поставил чашку. Только, в отличие от Корчагина, выпил лишь половину напитка, да и то с трудом. Меня жена, если я еще могу называть ее женой, приучила к натуральному кофе. Кофе потому и не могу употреблять то, что непотребно. А растворимый кофе как раз к непотребному и относится.

Мы вышли вслед за старшим прапорщиком. Неподалеку, между нашими машинами и задними бортами тяжеловесных фур с иностранными номерами, расположилось на асфальте семь человек. Двое пытались подняться, встав на четвереньки.

– Кто их так? – спросил я.

– Ты еще спрашиваешь? – удивился Корчагин.

Вальтер потирал кулак. Отбил, наверное. Кулак не распух – значит, ни перелома, ни выбитых суставов нет. И вообще всякие травмы в нашем положении были бы лишними.

– За что? – мне было любопытно.

– А вон тот сизофон к ним в машину через борт заглянул… – кивнул Вальтер на лежащего в стороне парня с сизым от пьянства лицом и окровавленной головой. – Эти выскочили, с ног сбили – и давай пинать. Он только лицо закрывать успевал. Хреново, когда шестеро одного пинают…

– Хреново, – согласился я и дал пинка дальнобойщику, который активнее других пытался встать, и сел в машину. – Поехали, что ли?

– Поехали, – согласился Вальтер.

– А кто такой сизофон? – спросил Корчагин. – Или что такое?..

– Ну, морда вся сизая. Наверное, в их деревне плохую самогонку гонят, – Вальтер кивнул в сторону близкой деревни. – Он оттуда пришел. А вообще, в Москве такие сизофоны на каждом шагу, куда ни посмотри.

– Наверное, – согласился я и завел машину. – Водка продается только «паленая», оттого и морды сизые. И никакой самогонки не нужно.

– Не-а, – не согласился Вальтер, усаживаясь в «Волгу». – Сизофоны стеклоочистители пьют. У тех цвет такой же.