Владимир Вера - Леди GUN

Он не верил в способность Родионовой что-либо изменить, хотя знал – в расколе Московской патриархии эта женщина играла хоть и не первую скрипку, но в любом случае у нее была сольная партия. Он поддержал ее тогда, почему бы не помочь теперь. Все средства хороши. Может, у нее что и получится.

…Когда «Роллс-Ройс» пересек городскую черту, в небе показались два военных вертолета. Услышав шум винтокрылых машин, Борис переполошился: что это?! Ничего особенного – Левон встречал Матушку. Вертолеты летели параллельным курсом, следуя чуть впереди вереницы автомобилей. Длинная нарядная гирлянда протянулась дугой от одной «вертушки» к другой. Загремели выстрелы, в небо взметнулись красные ракеты, салютовавшие в честь прибытия дорогой гостьи. Когда вдалеке показался жилой массив, вертолеты исчезли.

На зеленой поляне в десяти километрах от городской окраины горели костры. На мангалах готовился шашлык из только что забитого барана, окровавленная голова которого валялась тут же. Стол, накрытый кипенно-белой скатертью, ломился от яств и напитков. Скрипач орудовал смычком. Звенела цыганская гитара. Рядом с лесопосадкой, как на выставке, сверкали «Мерседес» Левона и два его джипа «Чероки». Левон встретил Родионову словами:

– Я счастлив вас видеть, Елена Александровна! Дорогая, почему так редко у нас гостите? Знаю, дела, но смилуйтесь, небольшой фуршет на природе – это обязательно. Дела подождут, а шашлычок и фрукты – нет…

Левон улыбнулся своей самой радушной улыбкой. Родионовой понравилось его гостеприимство, но не удивило. Это было в порядке вещей.

Когда гости перекусили, Левон предложил всем пострелять по жестяным банкам и мишеням, приколоченным к деревьям. Мишени, исполненные из толстой фанеры, представляли собой контуры человеческих фигур. На столиках, стоящих на расстоянии ста метров от мишеней, лежало разнообразное оружие – от пистолетов до ручных пулеметов. Родионовой бросилась в глаза винтовка «винчестер». Левон, Борис и телохранители разобрали остальное. Все подождали, когда щелкнет затвор «винчестера». После того как Матушка нажала на курок, раздался шквал огня. Некоторые мишени разлетелись в щепки.

Стрельба прекратилась. Родионова пожелала посмотреть свою мишень. Из семи выстрелов одна пуля угодила в голову фигуры, две в грудь, больше попаданий не было.

– Для женского пола результат отличный! – откомментировал западенец.

Родионова получила удовольствие от стрельбы и от того, что она попала. Она даже удивилась, что ее может тронуть такая ерунда. Левон предложил Елене Александровне шарахнуть из гранатомета, но она отказалась, сказала, что шума сегодня было уже достаточно, а про себя подумала: «Как, впрочем, и понтов. Этот болван мог бы догадаться, что первым делом мне нужен душ».

Впереди был напряженный день, который принес долгожданный результат. Она получила то, что хотела. Деньги. Ватикан выделил ей пятьдесят миллионов долларов. Первый транш в размере двадцати одного миллиона являлся безвозмездным. Ее не напугала та ответственность, которую она на себя взяла. Она чувствовала в себе силы вершить даже невозможное.

Все началось за год до фактического раскола и анафемы Филарета. Тогда Филарет еще был Киевским митрополитом и членом московского Синода. Этим людям понадобилась зачем-то юридическая «крыша» епархии. Сперва отец Василий, благочинный Севастопольского округа, пытался убедить их, что не в его компетенции решать столь сложные финансовые вопросы без ведома митрополита. Но ему сказали, что со стороны митрополита Филарета претензий не будет, что счета госбанков ненадежны и деньги церкви должны храниться в коммерческих банках.

Аудиенция у Филарета в Киеве длилась сорок минут. Отец Василий изложил «свое» предложение о причащении епархии к бизнесу, дабы изыскать средства на восстановление и реконструкцию увядших от времени соборов, на благотворительные деяния церкви. И хотя мотивировка была железной, Филарет не соблаговолил дать ответ тотчас, и отец Василий отправился в Севастополь ни с чем.

Сомнения полностью исчезли, когда в покоях благочинного прохладной сентябрьской ночью раздался звонок. Владыка Филарет недвусмысленно дал понять, что не возражает. И тогда батюшка понял, что им играют. Возможно, сам Филарет и инициировал увод счетов митрополии из госучреждений в на скорую руку созданные финансовые институты. Тягостные мысли не давали отцу Василию покоя. Целый год его терзали ночные страхи и мрачные видения. В них отец Василий пребывал в облике хромого зайца, ковыляющего на своих побитых лапах от настигающего волка.