Владимир Вера - Леди GUN

Когда Клаус вошел в дискозал, ему показалось, что он тонет в людской гуще. Он выругался про себя, проклиная тот день, когда определился с ремеслом, которым будет заниматься. А теперь вот еще эти высокопоставленные малолетки опять куда-то подевались. За одним куда ни шло следить, но ведь их же двое. Недавно, правда, подкинули помощника. Приказали удвоить бдительность. Все из-за больших проблем у Матушки.

«Ну а раз проблемы, – рассуждал Клаус, – какого черта выпускать птенцов из клетки! Пусть бы себе сидели взаперти, пока страсти не улягутся. Эти голуби, как специально, теперь еще больше куролесить стали. Как с цепи сорвались! А этого безмозглого недотепу-помощника лучше бы не выделяли. С него толку никакого, разве что баранку крутить. Еще один салабон на шее». Клаус клял себя и весь белый свет ровно до тех пор, пока не наткнулся на своих подопечных.

Как только Клаус их увидел, он сосредоточился на своих обязанностях. В его сознание залетела несуразная мысль о том, что не мешало бы обзавестись прибором ночного видения. В этом мерцающем нагромождении огней, прожекторов и стробоскопов двух глаз было явно недостаточно, тем более что глаза Клауса невольно косились на полчища длинноногих красавиц, которые украшали валютный дансинг.

Красавиц поставляло в дансинг агентство манекенщиц «Роксолана», отколовшееся от городского Театра мод и превратившееся в заурядную сутенерскую контору. Имя Роксолана для названия выбрали не случайно.

Психология любимой жены султана Сулеймана Великолепного, поставившей на место всех своих конкуренток из гарема, прельщала и являлась руководством к действию для многих украинских молодок. Они ничуть не меньше, чем легендарная наложница, одновременно стремились и к сиюминутному комфорту, и к сладкой жизни в будущем. И так же, как Роксолана, приказавшая убить беременных наложниц султана после его смерти ради спокойного воцарения своего сына, они могли быть жестокими. Так же, как Роксолана, пожертвовавшая собственными сыновьями в угоду османской традиции престолонаследия ради старшего своего сына, они готовы были служить чужому хозяину. Словно дворняжки, лишь бы хоть изредка им позволяли демонстрировать роскошный ошейник и гулять без поводка. Так же, как родившаяся в христианской деревушке Западной Украины будующая любимая жена султана сменила веру, дабы стать царицей, они в любую минуту покрыли бы голову хиджабом из золотой парчи. Они были готовы на все. Даже на стажировку в Турции…

Контора выставляла девочек напрокат на разного рода презентации, празднования, банкеты, словом, по поводу и без повода, лишь бы на счет агентства перечисляли деньги. Молоденькие девчушки-манекенщицы из Херсона, Симферополя, Одессы, все как одна в откровенных декольте, были в восторге от представившейся возможности задарма посещать дорогие столичные дискотеки. К тому же руководитель агентства не очень-то за ними следил. Это было одним из негласных условий договора. Девушка по желанию могла уйти с любым посетителем дансинга. «Лыбидь», отель «Украина» на бульваре Шевченко, ночные клубы на Пушкинской и Крещатике кишели иностранцами, респектабельными господами из деловых кругов Киева, откровенными бандитами.

Девочки неохотно соглашались предоставлять свои услуги бандитам. Эти парни выжимали все соки. Причем не было никаких гарантий, что за стараниями последует вознаграждение. Самый беспроигрышный вариант – американцы и французы, эти платили щедро. Итальянцы гораздо хуже, а турки вообще жлобы. Девочки разведали это еще на стажировке.

Они отрешенно щелкали томными глазами, небрежно держали изящными пальчиками ментоловый «Данхилл» и невзначай подтягивали чулочки – равных им на этой охоте за престижным клиентом в дансинге не было, и зачастую случалось, что пришедший в сопровождении парочки шлюх мурзик уезжал с манекенщицей из «Роксоланы», забыв про своих спутниц.

Клаус со своей внешностью стопроцентного громилы не мог взять в толк, почему молодки воротят от него нос. О существующей у девочек табели о рангах он не имел понятия, а призадуматься ему было некогда. Он принадлежал к тому типу людей, которые, в отличие от Юлия Цезаря, не могут делать несколько дел одновременно. Поэтому сейчас, невольно переключившись на обзор блистательных герлз, он не удержался и завел с одной из них «утонченную» беседу о том о сем. И посему несколько уклонился от своей работы. Так Клаус пропустил назревающий инцидент с участием его подопечных.