Евгений Сухов - Перебежчик

— Фактов пока нет, — хоть и с оговоркой, но все же вынужден был согласиться с Егором старший оперуполномоченный контрразведки СМЕРШ. — А вот догадки у нас имеются, причем весьма серьезные. Мы обязаны их проверить. — Старший лейтенант Скрынников на какое-то время задумался, полистал бумаги из дела, почитал их, а затем вдруг полюбопытствовал: — А ты не находишь, что история нашего ефрейтора Херманна во многом похожа на то, что произошло когда-то с этим венгром?.. Как его? — Станислав Николаевич нашел в деле нужный листок. — Ага, Фредек Балош. — Скрынников снова углубился в бумаги.

Егор Ивашов в это время впал в раздумья.

«А ведь верно, черт побери! Не возьми мы этого Ральфа Херманна в оперативную разработку, он попросту остался бы здесь жить. Вначале на правах пленного, сдавшегося добровольно. Потом этот парень адаптировался бы, стал бы обыкновенным гражданином города Сумы.

Лучшего прикрытия и придумать сложно. Если он в действительности является агентом абвера, то стал бы собирать для немецкой разведки важную информацию. Потом Ральф Херманн через своего связника, возможно, того самого венгра Балоша, переправлял бы ее за линию фронта.

Он осел бы здесь точно так же, как и Балош, тоже некогда бывший военнопленным. Женился бы, наверное, на Алевтине Симонюк, как в свое время Фредек Балош на Наталье Хомченко». Егор Ивашов посмотрел на Скрынникова и заявил:

— Все в точности, прямо как под копирку, только с разницей в двадцать пять лет!

— Ну вот, проникся наконец-то — заявил Егору старший лейтенант Скрынников. — Только здесь имеется еще одно дополнение. Как двадцать лет назад у чекистов не было никакой оперативной информации на этого Фредека Балоша, так и у нас сегодня нет ничего на этого Ральфа Херманна. Но мы не можем ждать, пока наш друг-ефрейтор или кто-то из его команды на чем-то проколется. У нас нет никакой гарантии, что такие опытные шпионы — если, конечно, они таковыми являются — вообще допустят в ближайшее время какой-нибудь промах.

— И что ты предлагаешь? — спросил Ивашов.

— Нужно спровоцировать ситуацию, при которой кто-то из них вынужден будет раскрыться, — предложил старший оперуполномоченный контрразведки СМЕРШ.

— Согласен. — Младший лейтенант Ивашов явно загорелся идеей Скрынникова. — А давай, Станислав Николаевич, скажем сегодня Херманну, что завтра мы его отправляем к своим. Мол, обучение ты прошел успешно, легенда полностью отработана, нами получен приказ об отправке тебя на выполнение задания. Если он вражеский агент, то обязательно должен будет поставить своих кураторов в известность о скором переходе линии фронта. Ведь при этом с ним всякое может случиться. Его запросто могут пристрелить свои же! Значит, Херманн будет вынужден каким-то образом выйти на своего связника, чтобы тот предупредил кого следует о его переходе через линию фронта. Мне думается, что это скорее всего будет радиограмма, потому что курьер может не успеть по времени.

— Придумано неплохо, — согласился старший лейтенант Скрынников, одобрительно посмотрев на Егора Ивашова. — Поглядим, какова будет реакция нашего ефрейтора на такую новость. — Станислав Николаевич вдруг задумался, потом спросил: — Наблюдение за Балошами и их домом продолжается?

— Так точно! — ответил Егор Ивашов.

— Это хорошо, — проговорил старший лейтенант. — Надо будет присмотреть еще и за Алевтиной Симонюк.

— Зачем? — Егор Ивашов не понял мысль Скрынникова. — Симонюк — девушка правильная, боролась против немцев как могла. Она не станет предательницей ни при каких обстоятельствах.

— Согласен с тобой, — проговорил старший лейтенант Скрынников. — Но Херманн может использовать ее и…

— Втемную! — догадался Ивашов.

— Именно, — подтвердил Станислав Николаевич и продолжил свою мысль: — Вот, смотри, Егор Фомич. Ефрейтор Ральф Херманн влюблен в Алевтину и остался в Сумах во многом из-за нее. Выдерживая эту легенду, перед отправкой за линию фронта он обязательно захочет с нею попрощаться. Это вполне естественно для влюбленного человека. Да и оснований на то, чтобы запретить ему это, у нас нет никаких. Ведь мы поверили Ральфу. Алевтине мы тоже полностью доверяем. При встрече он обязательно попросит ее передать Балошам какое-нибудь вполне безобидное сообщение, что-то вроде: «Прощайте, спасибо за все хорошее». Или: «Век буду о вас помнить». Словом, что-то такое, что будет содержать намек на его отъезд. Если Балош связной Херманна, то он все поймет.