Сергей Самаров - Автономка

– Есть место для засады.

– Где?

– Дровяной сарай.

С такого рода маскировкой старший лейтенант встречался уже несколько раз на учениях. В ГРУ любят целые входы в бункеры скрывать под видом поленниц.

– В принципе, если сделают, я не возражаю, – согласился Петро Никифорович.

После этого пошли смотреть деревню и окрестные дома. Но все дворы были завалены снегом, и любое прохождение группы через этот снег было бы сразу отмечено даже невнимательным взглядом. Значит, брошенные дома отпадают. Что касается окрестностей, то здесь отставной мент дал полную характеристику и дорогам, и деревням, и оврагам. Он сам, как признался, чтобы былое здоровье не отлежать, частенько зимой на лыжи вставал и знал в окрестностях каждый закуток.

Положившись на мнение Петро Никифоровича, Василий не стал тратить времени на длительный поход и, вернувшись домой, доложил обстановку Деду Морозову.

– Сними размеры маскировочной клети, – приказал полковник. – Доставим завтра с утра.

Самойлов позвонил в начале одиннадцатого:

– Василий Иванович, я нашел адресок, где эти парни устроились. Они снимают квартиру. Так вы что, считаете, что на вашу квартиру напали те же самые люди, что убили вашего отца?

Арцыбашев не высказывал Самойлову эти соображения. Это уже сам бывший гэбист толкал Василия на определенное направление мыслей.

– Я, Иван Александрович, так считать не могу, поскольку при убийстве отца не присутствовал и не знаю убийц. Тем не менее допускаю, что ваша мысль не лишена здравого смысла.

– Записывайте адрес.

– Говорите. Я ничего и никогда не записываю. Я все так запоминаю.

Иван Александрович продиктовал, Василий повторил.

– Все правильно. А как, Василий Иванович, дела с ножнами? Мне просто не терпится на них взглянуть.

– Я жду звонка. Мне позвонят, я поеду.

– Меня с собой не возьмете?

– Нет. Я сам этого человека не знаю, хотя он старый знакомый отца. Это будет с моей стороны некорректно. Вы уж извините, Иван Александрович.

– Но держите меня в курсе дела. Я подозреваю, что этот визит может оказаться даже опасным. Вам звонит незнакомый человек, предлагает передать вам такую дорогую вещь, которая неизвестно как к нему попала… Честное слово, я бы на вашем месте подстраховался. Поверьте опыту пусть и отставного, но полковника КГБ, имевшего в прошлом высокую профессиональную репутацию.

– Я достаточно подготовлен в боевом плане. И вообще не вижу смысла устраивать ловушку. Не та я величина, которой ловушки устраивают. И взять с меня нечего. Если бы, предположим, у меня была сабля, это другое дело… А без сабли любая ловушка теряет смысл.

– Не буду настаивать. Но меня, признаюсь, после похищения сабли и этого ужасного убийства преследует беспокойство… Если вам не трудно, держите меня в курсе дела. Я думаю, что смогу помочь вам правильно распорядиться ножнами. Это мой долг коллекционера. Как у всякого коллекционера, у меня душа болит за дело, потому я и назойлив. Извините уж старика.

– Хорошо, я постараюсь держать вас в курсе дела. Но сразу напомню, что я ничего вам не обещал и никаких обязательств по продаже ножен не брал. У меня есть право выбора.

– Да, конечно, конечно… С этим трудно спорить. Выбор всегда за вами. Но, мне кажется, я знаю того коллекционера, которого вам пожелает представить тот человек, у которого ножны.

– Могу такое допустить. Коллекционеров, способных купить такую дорогую вещь, не так уж и много, я думаю.

– С тем человеком просто опасно связываться. Я предупреждаю, хотя понимаю, насколько мало вы, офицер спецназа, боитесь опасности.

– Это, Иван Александрович, не тот уровень купли-продажи, где должна присутствовать опасность. Кроме того, вы верно заметили, что свою безопасность я сумею обеспечить.

– Хорошо, я буду ждать вашего звонка. Если возникнут сложности с теми парнями… Это я по поводу адресочка… Обращайтесь. Я смогу найти вам помощников.

– Спасибо. В этой сфере деятельности у меня сложностей не возникает.

На этом разговор с отставным полковником КГБ закончился. И почти сразу позвонил Дед Морозов:

– Слышали твой разговор в прямом, как говорится, эфире. Но я сейчас по другому поводу звоню. Василий Иванович, ты там, на месте, нигде не встречался, случаем, с Елизаровым?

– Нет, товарищ полковник.

– К нам пришел официальный запрос от ФСБ. Интересуются твоим местонахождением и просят взять на прослушивание твой телефон. Вернее, просьба поступила не к нам. Они напрямую обращаются в управление космической разведки, при этом дают только номер, не говоря, кому он принадлежит. Это уже наши «космонавты» среагировали, поскольку твой номер уже стоит на прослушивании. А письмо относительно твоего местонахождения пришло на имя командира бригады. Им сразу ответили, что ты в служебной командировке. Естественно, место нахождения никто не указывал. Что у них на уме?